Мне этот факт не то чтоб неприятен,
Но утаить нельзя его никак:
На белом свете масса белых пятен,
Где не ступал ни разу мой башмак.
Отмежевав решительно и строго
Себя от туристических транжир,
Я в жизни никогда не ездил в Того,
И не летал на чартере в Алжир.
В моменты романтических исканий
Меня мой компас неустанно вёл
Не в сторону Ирландий и Испаний,
А стёжками обычных русских сёл.
Прекрасно понимаю, что с годами
По миру путешествовать трудней,
Но я всё так же не был в Амстердаме,
Не посещал загадочный Сидней.
Мне не открылась готика Монако,
Мне пагод не показывал Ханой,
Домашняя копчёная собака
В Сеуле не попробована мной.
В дождях Перу спина не замочилась,
Не плюнулось в узор брюссельских клумб,
Америку открыть не получилось-
Опередил пронырливый Колумб.
Я знаю на примере Жюля Верна,
Что мир мой – это стол и табурет,
И это где-то правильно, наверно,
И ничего плохого в этом нет.
И в точки, что по всяческим причинам
Не стали мне доступны и близки,
Над глобусом склонясь в молчаньи чинном,
Я клею разноцветные флажки.