22 МАРТА 1928 г.*
..........Моей жене на память.
Я с вечера один замкнулся в хате
И не пошёл, как повелось к соседу,
Чтоб у огня горячим, горьким матэ**
Убить тоску и злого сердцееда.
Ночь белым шёлком застелила росы,***
играя, еле слышно, на органах;
У хаты пальмы распустили косы
И, цепенея, бредили в туманах.
А в кукурузе кто-то, как спросонок,
Шептал молитвы, призывая Бога.
Чащёба насылала страх и морок,
И крался страх, и ползал у порога.
И одержимо, над лесной рекою,
Скулили совы - сон мой прогоняли.
Я думал: скоро год, как нам с тобою
Жестоко нитку счастья перервали.
Тому уж год!.. О бочку парохода
Стучали лбами волны океана;
Крылами чайки чиркали о воду,
Купая их в купели из шафрана.
Друг перед другом молча мы стояли -
От боли в камень превратилось слово.
Лишь на устах две мысли увядали:
Сойдёмся ли
мы в этой жизни снова?
Тебя уносят волны океана
Туда, где росы пьют родные зори.
А я наутро из вагона взгляну -
И утоплюсь в чужом лесном просторе.
Колокола над Сантос тосковали.
На пароходе голый срам толпился.
Мы дитятко родное целовали -
И счастьем ангелочек наш светился.
Не знал он, что когда-нибудь лозою
Печаль согнёт его в сиротской хате
И обожжёт сиротскою слезою,
что и меня, и родину утратит.
Не знаю я, что, вдруг, со мною стало:
То ли глаза засыпал кто золою?
Как будто что-то ярко засверкало
И, враз, сменилось полной темнотою.
И ослеплённый я бежал с причала,
Чтобы не взвыть раздавленною сукой.
Душа моя отчаянно кричала -
Ужаленная будущей разлукой.
С тех пор - уже не чувствую страданий.
Хотя ...сегодня не пошёл "на матэ".
Сегдня ночь моих воспоминаний:
Всю ночку каменел в холодной хате.
*Оригинал на http://lab.chass/utoronto.ca/rescentre/slavic/ukr/1412/Karmanskyi-Oi-liuli-smutku/pdf
**Матэ - горький напиток из сушённых листьев одноименного дерева - аналог чая.
***Роса - участок выжженный в сельве для ведения сельского хозяйства.
