Он странный, этот человек.
Представь себе худощавого мужчину лет сорока пяти, среднего роста. Типично местные черты лица - глубоко посаженные глаза, тонкий хрящеватый нос, выступающие скулы. Голова оформлена жестко вьющимися волосами, стриженными под полубокс - издалека кажется, что человек в феске.
Серое приталенное пальто, что называется, английского покроя, как под линейку обрисовывает деликатную его фигуру. Торжественно-белая рубашка, неизменный галстук - все это безупречно уложено между лацканами пиджака.
Он возникает всякий раз неожиданно, будто чертик из табакерки, и всякий раз в этом изысканно-чопорном виде, в одном и том же образе. Кажется, будто и смена времен года не меняют его. Ах нет, иногда одной рукой он держит над собой зонт. И опять же - так церемонно, так важно...
Вот такая картинка - неизменная и странная, портрет человека на велосипеде. Кажется, будто и колени его, сообщая движение педалям, работают как часть какого-то механизма, заведенного раз и навсегда. Лицо его остается совершенно безучастным, будто человек смотрит на пустой экран в кинотеатре... Только однажды я заметила, как он повернул голову чуть вправо - когда вчера на дороге он обогнал мой велосипед.
