этот город тянет свои
железобетонные лапы
ко мне, как к грязному,
выцветшему бомжу.
я вовсе не человек
до следующей зарплаты.
нужно прятаться,
а то вовсе переброжу
под дождём из туч-испарений
из ликёро-водочного завода.
я наверно вконец охмелею
и пойду воровать свободу
или потребую извинений
у господа за эту погоду
до исступления
обозначая его уродом.
я возьму пулемёт
и пойду разбрасывать смерти
с сумасшедшим оскалом,
кривившим во мне человека.
свой праведный гнев
я нажил под ударами плети,
я каждому дам
мыло, верёвки и табуреты!
этот город застонет
под моими шагами бога,
сатаны с терновым венцом в рогах.
люди посыпятся из балконов,
как мёртвые головы с плах.
мой терновый венец
заменят на лавры
нигилисты и радикалы.
скандальные журналисты
будут тыкать свои микрофоны
толкаясь, визжать
наперебой "кто вы?".
не скажу ничего,
а просто рассыплюсь на атомы,
новой чумой
я вгрызусь в человеческие сердца.
задушу их
зубами на горле сжатыми,
спалю лихорадкой
до самого мерзкого тла.
и пойду волдырями
по корчащимся телам,
пройду через воду
к прочим материкам.
охвачу всю планету,
проглочу и не прожевав!
как я ошибся,
однажды её создав...
этот город тянет свои
железобетонные лапы
к жалкому неудачнику
с табличкой "конец уже близко".
кривая надежды
к началу абсциссы и ординаты,
все закупают
консервы,
сигары,
виски.
