Доколе
прозябать в этой юдоли,
двигаться со всеми в общей колее,
доходящей тебе до колен,
стучаться головой об Лену,
Наташу, Полину, Марьяну,
презирающих тебя равно,
что в Кривом Роге, что в Ровно,
ибо не бронебойный, не зубатый
и жить с тобой, соответственно, не баунти,
по шкале двенадцатибальной
где-то на пятёрочку, не боле.
Доколе
жить словно в Чёрном море,
где тебя швыряет, как щепку;
в девятнадцатом веке остался чепчик,
и не шутит больше Карел Чапек,
война с саламандрами
приняла новые формы,
улетел из гнезда Милош Форман,
Гордон Фримен
бегает по периметру
с гордыми видом и монтировкой,
всё изменилось, только
я неизменно стою за барной стойкой,
веду разговор со стеклянной гильзой,
хотя лучше бы - с фрау Эльзой,
а ещё лучше - с фройлян Лизой.
Время снова не шелохнётся,
шелухой облетает солнце,
воробьи галдят и клюют подсолнух,
не успел оглянуться и вот уж полночь
и сосновая ракета
твоя улетает на дно планеты;
пахнет воском и мокрой глиной -
время снова остановилось,
но теперь, увы, навсегда,
словно вкопанная в чистом поле
и не спросишь уже "доколе".
