Украсились надгробьями
мы добровольно сами:
все Сарры* стали Софьями,
Рувимы все – Романами,
Израили – Иванами,
а кое-кто – Илюшами.
Живём самообманами,
как будто станем лучше мы.
Исаак – я от рождения,
был назван так родными.
И капли нет хотения
сменить зачем-то имя.
Ну да, оно – еврейское! –
так я ведь и не турок.
Основа в нём библейская,
и смех – моя натура.
С избытком в ней иронии.
И, думаю, от имени,
коль кто обидно тронет
меня словами злыми,
его так припечатаю,
тавро ему поставлю,
что, как графою пятою,
его навек прославлю.
Жидом себя почувствовав,
в отчаянье скукожится.
Владеть таким искусством
от имени мне можется.
Звездою путеводною
я имя своё вижу,
и переменой модною
его я не обижу.
Оно во мне основа
всего, во что влюблённый.
Без имени родного
я был бы оскоплённый.
А так могу с иронией
сыграть в любовь мгновенно я
и хоть с еврейкой Бронею,
и хоть с хохлушкой Леною.
Да, чту своё еврейство я,
а так же своё имя
без грамма фарисейства,
а истинно святыми!
* Сарра, двоюродная сестра Фани, поступив
работать на кафедру горного дела Криворож-
ского горного института, стала зваться Софой
Начало 60-х. Время такое было.
