***
Следователь, на удивление, не пытался бить. Был даже почти доброжелателен. Курил. Пил чай. Не спеша заполнял бумаги.
– Так. За сопротивление при изъятии имущества... Вернувшись с высылки, работал в колхозе. Систематически занимался антисоветской деятельностью и разложением колхозной дисциплины.
– Не было этого, – глухо проговорил Иван. – О какой дисциплине речь, если последних лентяюг и пьяниц во главе артелей поставили?
Следователь не отрывался от бумаг. На мгновение прекратил писать.
– Да как же не было. Вот твои соседи все подробно изложили: „Выступал против трудодней и передачи скота... Негативно отзывался о руководящей роли большевиков... Называл лидеров коллективизации убийцами и ворами... Потом. Вот еще. „Каждый должен отвечать за свою работу...” У меня все записано. Все оформлено, – и словно невзначай, – а сколько раз бежал из тюрьмы?
– Я из тюрьмы не бежал, а только приходил оттуда три раза.
– А почему же тебя доставляли обратно под конвоем?
– Не мог выехать своевременно, меня милиция арестовывала, и повторно направляла в тюрьму.
– Так. А кто тебе помогал во время побегов?
Молчание.
– Ну и хорошо.
Следователь продолжал что-то писать.
– В каких отношениях был со Спиридоном Николаевичем Коптиным?
– В дружеских. Почти родственники.
– Не понял… Шутник…
– Видел пару раз…
– Поподробнее…
– Да вы и так все знаете.
– Хорошо. Уточним…
– Это ты убил начальника Ольшанской милиции Коптина? Кто тебе помогал? Называй членов банды. Что еще замышляете?
Следователь повысил голос. Но лицо продолжало оставаться непроницаемым.
***
Денис Глебович Давидин привык держать себя в руках. По его мнению, он превосходил всех этих недоученных сатрапов. Главное, не нервничать, беречь здоровье. И все получится. Карьеру не сделаешь на пустом месте. Кирпичик к кирпичику. Расследованные дела. Деловые контакты. Как на ниточку бусинки он нанизывал слагаемые успеха. Пока все шло нормально. В советском обществе советскому гражданину нужно не выживать, а жить. Жить по правилам.
– После суда я Коптина больше не видел.
Следователь встал. Прошелся по кабинету. Остановился у окна. Осень только начиналась. На улице жара. А здесь свежо, даже прохладно. Давидин любил осень. Еще можно поплавать в речке. Но и по вечерам не душно. Можно выспаться и отдохнуть за ночь. При такой нервной работе это просто необходимо.
Стул, на котором сидел подследственный, стоял возле двери. Напротив – стол. Возле стены сейф и вешалка. Следователь достал из сейфа тонкую папку. На титульной странице его почерком было написано „Материалы по делу об убийстве начальника милиции”.
***
Давидин лично выезжал на место происшествия. Хотя дело вел помощник следователя – безалаберный Алексей Ивченко, к их приезду еще не все следы были затоптаны, и можно было понять, что убийца действовал в одиночку, ждал несколько часов, не курил. Коптин его увидел и, видимо, попытался бежать, выхватил револьвер, но выстрелить не успел. Чужих в окрестностях поселка жители не видели. Свидетелей тоже не было. Подозреваемым мог быть любой – много гадостей успел наделать бывший начальник.
Револьвер Коптина подал услужливый Алексей. Задавать вопрос об отпечатках пальцев не имело никакого смысла. Давидин только заскрипел зубами. Труп Коптина уже сняли с ветки, кусок пояса оставался на его шее. Вывалившийся язык один из милиционеров запихнул обратно в рот. Воняло мочой. Лужа под деревом еще не высохла. На одной из ветвей висел обрезок пояса главного милиционера района.
Посторонних к месту происшествия не допустили. Все происходило в строжайшей секретности. Без понятых. Без свидетелей.
***
К дереву Коптин подошел сам – на еще мокрой после дождя земле были отчетливо видны его следы. Еле тянул ноги. Может его заставили? Вряд ли. Били точно. По крайней мере, один раз в височную область. Затем преступник отобрал пистолет и выбросил. Хотя мог застрелить. Странно… Давидин просчитывал варианты событий, чтобы увязать их в единое целое: «С кем он мог подраться? Может, на дороге встретился с кем-то случайно? Или ждали не его? Даже версию сложно выдвигать. И улики зыбкие».
***
Через пару месяцев Ивченко перебрался в Одессу, Дело, соответственно, отложили „в долгий ящик”, теперь вот «сбросили» Давидину. Резонансное, но бесперспективное дело. Сейчас есть и подозреваемый. Но его деятельность никак не увязывается с деятельностью подпольных национал-анархистов, которыми занимается Давидин. А это направление – очень перспективное. Материал об убийстве главного милиционера района придает группе еще большей значимости. Два директора колхоза, начальник склада, медицинские работники, активисты из болгарской интеллигенции. Крестьянин из Ольшанки никак не вписывался в такую серьезную компанию.
***
– Ну что ж. Так и запишем: „не встречались”. Куришь?
– Нет. Особой нужды не испытываю.
Иван был бледен. Перед глазами стояло лицо Коптина: по пьяному, синюшного цвета лицу Спиридона Николаевича струился пот. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Ивану вновь стало противно. Так же противно, как и во время их последней встречи на окраине поселка. Тогда, дождавшись своего врага, он был готов его убить, как Коптин убил его счастье, его надежду на счастливую жизнь. Но не смог. И не потому, что пожалел. Просто стало так противно и мерзко на сердце, что не захотелось марать руки о нелюдя. Подумал, что эта пьяная тварь и сама сдохнет. Так и сталось. Собаке – собачья смерть.
Пауза затянулась.
– Ну, ладно. А теперь расскажите о фиктивной справке, по которой вы заняли дом начальника милиции.
– Товарищ следователь. Я вселился в пустой дом, в котором давно никто не жил. И дом этот я построил своими руками. Я никого не выселял из дома. Моя жена два года в землянке с детьми прожила.
Давидин поморщился.
– Не об этом речь. Впрочем…
У него созрело решение, которое обдумывал вот уже несколько дней. Конечно, Вакилов почти стопроцентно прибил Коптина. В своем доносе Павел Михайлович об этом писал достаточно убедительно. Но на момент следствия Вакилов находился в заключении. Сейчас же картина приобретала несколько иные очертания.
Даже удивительно, что его не взяли сразу. Но есть ли смысл навешивать на него смерть начальника теперь? Песенка сельского бунтаря и так спета. Времена суровые. Материалов на него – с головой. А покойный Коптин еще пригодится. Было бы дело, а кому пришить срок, найдется.
Следователь положил папку с материалами об убийстве Коптина обратно в сейф, туда, где хранились материалы о подпольных национал-анархистах.
