Я оканчивал мединститут, интернатуру проходил на базе нескольких лечебных учреждений. Ещё год и приступлю к самостоятельной работе, ожидал этого момента с нетерпением и некоторой боязнью. Как пойдёт врачебное дело, смогу ли сразу влиться в коллегиальное сообщество врачей. Всё вернулось к тому моменту, когда я впервые переступил порог « Анатомки». Всё тот же трепет, то же волнение и осознание важности своего выбора гуманнейшей профессии. В первых числах Августа нас, студентов медина, терапевтического направления собрали на базе больницы № 10. В актовом зале первую лекцию по гастроэнтерологии читал проф. А.В.Л., в процессе чтения он часто пересыпал текст латинскими терминами, немецкими пословицами и английскими словами. Когда окончилась лекция, народ дружно ринулся, по ступенькам к выходу, я задержался, пытаясь закрыть плохо работавший замок портфеля. Проходя мимо профессора, я его с интересом рассматривал, он же обратил внимание на мой ремень, где красовалась пряжка офицера СС, которую мне недавно подарил приятель - чёрный копатель.
----Что это? Профессор ощупал пряжку пальцами. Эта пряжка действительно военных лет, я знаю, как они выглядели. Вы, молодой человек любите атрибутику Рейха. Я заволновался, ведь скажи он декану о моей пряжке и неприятностей не оберёшься по комсомольской линии, да и по учебной линии тоже. Наверняка «пропесочат» на деканате и комсомольском собрании, а могут исключить из института. Что ответить этому въедливому преподавателю.
-----Сказать, что люблю, так нет. Просто у меня есть друг, он ходит по местам боёв и откапывает окопы, блиндажи, захоронения, находит интересные вещи из военного прошлого и дарит некоторые наиболее ценные мне. Я внимательно смотрел на реакцию собеседника. В голове была одна мысль, продаст или нет. Но собеседник спокойно рассматривал пряжку ремня и казалось даже не слушал меня. Наконец он прекратил осматривать немецкий раритет и поднял голову.
----Заходите ко мне на кафедру поговорим, принесите ещё что - нибудь из подаренной вам добычи вашего друга. Я тоже люблю такие вещицы. Прошло несколько недель, прежде чем я решился посетить профессора на кафедре. Я по - прежнему, боялся предательства или подвоха с его стороны, но время шло, в институте и в комсомоле было всё тихо и я постепенно успокоился. Дома, я перебирал даренные мне находки копателя и никак не мог решить, что взять с собой, чтобы заинтриговать профессора, наконец, выбор свой остановил на железном наградном кресте, принадлежавшем возможно офицеру…. Февральским вечером, подождав, когда на кафедре останется в одиночестве профессор, я протиснулся в старинную дверь терапевтической кафедры.
---А юный друг, такими словами встретил меня профессор. Заходи, заходи. Я как-то вспоминал тебя и интересовался у твоих сокурсников, не болен ли ты, почему не заходишь, но толком мне никто так и не ответил. Вижу, что пришёл с ценной вещицей, идём сразу ко мне в кабинет. Кабинет обставлен был крайне скромно. Единственное старинное кресло, видавшее виды, такой же стол, допотопная вешалка, грубо сбитый стеллаж для книг, несколько стульев для посетителей и собственно всё убранство комнаты.
-----А, вижу тебе не нравится убранство кабинета. Да, я привык, с войны, жить в суровых условиях и не позволяю себе роскоши, как скажем в ректорском или кабинете декана. Зато у меня есть картины и он указал в самый дальний угол, где в самом тёмном месте кабинета висели два полотна в старинных рамах. Я подошёл к картинам, сразу бросалось в глаза красота пейзажа выписанного до мелких деталей, подборка красок изумительный выбор места . Живо на меня смотрела природа увиденная глазами художника.
------ Кто написал эти картины? Не мог успокоиться я.
-------Это ранний Айвазовский « Лунная ночь в Крыму» , рядом Фрагмент старинной картины польского художника Кёсака, 17 Век «Казаки». Эти две картины стоят убранства 100 кабинетов ректора и 150 декана.
------ И они здесь вот так просто висят. Их могут украсть.
-------Могут, если сюда забредёт ценитель и знаток живописи, но таковых в нашем ВУЗе пока нет и вероятно не предвидится. Так что они могут спокойно висеть здесь в тёмном углу, не привлекая внимания окружающих. А теперь показывай, что принёс. Я достал крест, завёрнутый в носовой платок, Профессор аккуратно развернул платок и осмотрел раритет.
Дааааа, протянул учёный. Это офицерский крест, вот на обратной стороне номер, можно по книге узнать, кому он был предназначен, но книги каталога нет, а значит имя его обладателя, мы не узнаем. Обидно, но многие вещи, найденные, откопанные, обмененные, купленные на аукционе, не имеют за собой истинных хозяев, так, как хозяева либо погибли, либо умерли, либо их имена тщательно скрываются, как и тайна происхождения этих вещей. Но вещь ценная, я бы дал за неё 1000 рублей, если ты мне его продашь. Соглашайся, больше за неё тебе никто не даст, а мне ты сможешь продавать все вещи, что тебе подарит копатель, разумеется те что касаются 2-ой Мировой войны, а точнее 3-го Рейха. Мне нравится всё германское, если попадётся, что либо из 1-ой Мировой, я тоже приобрету. Я молчал противоречивые мысли лезли в голову с вопросом «Кто ты профессор». Но дальше разговор пошёл обыденный о моей будущей работе в селе, об экзаменах по специальности, о моих отношениях с девушками и я успокоился, договорились о следующей встрече на следующей неделе….. Для следующей встрече я приготовил морской офицерский кортик, который я выклянчил у копателя пообещав ему хороший гонорар. Кортик действительно возымел действие на А,В,Л. Он взяв лупу прочёл дарственную надпись на лезвии. Как оказалось, бывшего обладателя этого кортика он знал, тот погиб в проливе Ламанш в 1942 году, атакованный английским самолётом - штурмовиком. А вот как этот кортик попал к копателю – это оставалось загадкой. Я пообещал выяснить эту тайну у копателя. За кортик профессор отвалил 5000 рублей по тем временам большие деньги, такую сумму отдавали за «жигули» или однокомнатную квартиру. Конечно я не отдал все деньги копателю, оставив долю малую себе, вернее даже не себе а своей институтской зазнобе Л.В.И. Вот так завязалась у меня с преподавателем дружба. Мы много беседовали, часто он разговор переводил на тему войны и пытался выяснить моё отношение к ней , моё отношение к Национал Социализму к философам Ницше и Шопенгауэру. Постепенно мы перешли на «ты» и могли безбоязненно обсуждать любые темы, даже те, за которые КГБ могло оторвать голову. Мне было интересно выяснить, как он относится к почти запрещённой теме, а именно учении о Евгенике. Мне нравилась эта теория английского психолога Френсиса Гальтона, мне студенту мединститута было не понятно почему в СССР, где разглагольствования о совершенствовании человека коммунистического будущего, являются чуть ли ни основой пропаганды. При этом учение которое можно было бы положить в основу этого разглагольствования и как бы подкрепить его научно отрицается и о нём учёные не могут говорить даже шопотом, иначе могут попасть под роздачу к компетентным органам и получить нервный стресс.
-----Что могу сказать, я принимаю это учение В своё время когда – нибудь расскажу каким боком я принимал участие в практической реализации этого проэкта непосредственно. Так прошло время около года. Я потихоньку собирался в село. Как сейчас помню 10 Июня, вечером, когда я с женой, мирно смотрели телевизор в дверь постучали, я это точно помню, именно не позвонили, а постучали. Когда, открыв дверь, я увидел А.В.Л. с рюкзаком за спиной, естественно я удивился и был заинтригован.
----Что на рыбалку с ночёвкой собрались? С лёгкой иронией в голосе спросил я. Но по общему испуганному виду профессора, я понял, что ему сейчас не до смеха. Проходите и пригласил его вой - ти, а далее провёл его, как в те времена было принято, на кухню. Достал из холодильника бутылку водки, для придания беседе задушевности, бросил рюкзак в прихожей и мы выпили первых сто грамм… Его витиеватый рассказ уже после третьих ста грамм меня утомил, хотелось уже лечь в постель и просмотрев первые колонки газет, уснуть, но я вынужден был слушать и слушать, как мне показалось, полубред профессора. Он рассказывал, что его вычислило КГБ и что ему светит статья « за измену Родине», а это расстрел. На мой вопрос, «почему так сурово», он начал сбивчивый рассказ, как он ещё мальчишкой, будучи студентом мединститута сбежал из Казахстана, где проживала его выселенная с западной части Украины немецкая семья и перебрался в родное село. Прячась в лесу в дневное время, выходил к бабе Насте по вечерам переночевать и поесть. Зная, что скоро начнётся война, подогреваемый юношеским романтизмом, ожидал прихода немцев. Благодаря матери я хорошо знал немецкий язык и когда пришли солдаты Вермахта, влился в их ряды, вначале помощником полкового врачом, со своей частью отправился дальше на Восток. Через несколько месяцев, за хорошую работу получил отпуск и выехал в Берлин, где обратился в медицинский ВУЗ и сдав экстерном экзамены получил диплом, комиссия рекомендовала меня ввиду отменных знаний в научную лабораторию при комплексе концентрационных лагерей «Бухенвальд». Работая там я защитил диссертацию и в 1944 получил диплом доктора наук. Темой моей диссертации было практическое применение Евгеники в жизни, для процветания Германии. Мы успели до 1946 года воспроизвести 5000000 детей, которые выросли и подняли экономически и интеллектуально Германию в Европе на первое место. Об этом нигде не сообщается, потому что это связывают не с наукой, а с нацизмом. На самом деле это не правильно, но что сейчас докажешь либерал – демократам, для них Евгеника – нацистский проэкт и другого они слышать не хотят и любые сообщения и высказывания по поводу Евгеники сразу же подавляются, а людей позволивших открыть рот по этому поводу запугивают и травят. Когда Красная Армия освободила узников, я до того успел выписать себе через канцелярию документы с биографией одного из заключённых. После тяжёлой беседы с «особистом», был направлен в дивизионный госпиталь, помогал в лазарете докторам уже Красной Армии вместе с войсками дошёл до Берлина. Затем по рекомендации полковника медслужбы поступил в Ленинградский мединститут №1. За два года ускоренным методом его закончил, так, как имел справку об окончании 5-ти курсов до войны и достаточно большой багаж знаний. Меня оставили в аспирантуре, через 2 года я защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертации. Проработав около года профессором кафедры внутренних болезней 1-ом Ленинградском Медицинском институте, понял, что меня скоро вычислят ребята из КГБ и выехал вначале в Полтаву, а затем в Одессу, где осел на годы, но позавчера меня предупредили, что мной интересуются соответствующие органы и я здесь у тебя, в твоём рабочем кабинете. Помоги мне укрой на какое-то время, а я буду искать выходы для получения новых документов. Мне, во что бы то ни стало, нужно выехать в Румынию, там есть старые друзья по Партии. Они меня переправят в Аргентину или Австралию, где наши организовали несколько землячеств, в них проживают только немцы. Мне не очень хотелось связываться с таким делом, ему поимка грозила расстрелом, а мне как минимум «пятнашкой». Но всё таки коллега, преподаватель, да ещё и просит, я оделся, усадил его в машину и отвёз на Фонтан к маме в сарай, где находилась старая кровать для отдыхающих диким способом, столик и едва дышащая настольная лампа. Но для него это было спасение на некоторое время. Когда я уходил он взмолился :
-----Виталий попробуй по своим каналам сделать мне документы, я буду очень благодарен, ты не пожалеешь, твой риск будет хорошо оплачен…
-----Ладно, попробую « поспрошать». И тут мне в голову врывается мысль, которую я никак не ожидал осознать. У меня ведь есть крестница в Молдавии, а её сестра за мужем за братом министра МВД республики. Увязать последние события с братом министра, я ещё не мо8г, но что-то мне подсказывало, что это именно то, что сейчас нужно. Предварительно я решил обговорить всё с профессором, так как дело деликатное, требующее определённых вложений с его стороны, я хотел услышать чёткий ответ, что А,В,Л, намерен дать взамен содействия по его вопросу. Вечером я поехал на Большой Фонтан, 11 станцию к маме. Профессор с сестрой и матерью смотрели телевизор. А.В. можно Вас на минуточку и я увлёк профессора в его конуру. Без предварительных разговоров. Я задал вопрос в лоб:
----Чем Вы намерены расплатиться за оказанную услугу? И я получил исчерпывающий ответ.
----Денег у меня в большом количестве нет, но есть картины, оригиналы. За содействие в моём спасении я дам ему два полотна, по моим данным на аукционе в Англии за них он мог бы выручить приличную сумму - не менее 500000 долларов, а может и больше. Всё зависит от конъюнктуры рынка.
-----Спасибо, это уже серьёзный разговор. Завтра я уеду, буду через 2-3 дня, возможно приеду с человеком, - будете с ним торговаться. На следующий день я поехал к своей крестнице и её сестре они проживали в большой квартире в городе Бендеры. Из Бендер уже с братом министра пришлось отправиться в Кишинёв. Моё предложение заинтересовало министра.
----Езжай в Одессу. Я завтра приеду на служебном транспорте, с милицейскими номерами и мигалкой, к тебе домой. Брат будет меня сопровождать, он будет моим гидом. На следующее утро они явились очень рано, успели сходить на море и искупались. Министр, всё время находился возле А,В,Л, они разговаривали и обговаривали дело опасное и сложное с любых точек зрения. Наконец подошли к5о мне и объявили:
-----Мы договорились, через 5 дней отвезёшь А.В.Л. к Наталье домой в Бендеры, я туда подъеду, заберу парня и отвезу на границу с Румынией. Ему повезло, я на таможне кое-кого знаю, его пропустят, без досмотра багажа…… 5 дней пролетели как час на курорте. Я спешил, на следующий день у меня должно было быть дежурство в реанимации, поэтому привезя профессора в Бендеры к крестнице я сократил прощание до минимума. Но А,В,Л всё же уговорил выпить с ним за успех операции, а когда я поднялся , чтобы уходить остановил меня.
------Виталий я тебе должен за рискованные хлопоты. Я очень рад, что ты уважаешь Национал – Социализм и его главного проповедника доктора Отто Штрассера. Нет не Гитлера, это убожество погубило Германию. Ты настоящий человек и я счастлив что судьба меня свела с тобой. Тут он открыл чемодан и достал оттуда парабеллум:
-----На, держи - дарю. Прочти надпись на рукояти. Я был не силён в немецком. Надпись перевёл и прочёл профессор:
------« Генриху Ноллю за доблесть Генрих Гимлер». Пусть тебе послужит для добрых дел, хотя подарен он нехорошим человеком. Когда приедешь домой осмотри внимательно «кандейку» , я там кое-что оставил для твоих детей.
-----У меня пока один, но вскоре, может появятся и другие.
----Ну, вот и будет им подарок, когда подрастут. Обнимемся и как говорят в России « присядем на дорожку». Через минуту Министр МВД усадил моего учителя в милицейскую машину и они укатили в сторону границы с Румынией, а я отправился домой. Уже дома сразу вошёл в сарай и начал методично его осматривать В дальнем углу обёрнутые белой бумагой прислонённые к стене стояли , на ощупь, два полотна, я их выложил на кровать, на одном был явно крымский пейзаж ночь на берегу моря, на второй запечатлины в атаке казаки с пиками, на взмыленных лошадях. Эти картины я видел в кабинете профессора, когда впервые переступил порог его обители. Подписи на обеих картинах было не разобрать. Но я знал, что катины принадлеждат кистям художников Айвазовскому и польскому Кёсаку. Я решил повесить полотна в спальне, чтобы утром и вечером мог любоваться шедеврами исскуства. Через два дня ко мне заехал министр МВД Молдавии со своим братом и доложил о проделанной работе. Профессор благополучно перебрался в Румынию. При расставании обещал когда – нибудь сообщить о себе, по возможности. Собственно и всё, что можно было сообщить по данному случаю.
Эпилог
Сообщение доставили мне в виде записки, после развала СССР. Принёс её молодой немец, приехавший на Украину по турпутёвке. В записке было всего несколько предложений:
-----« Виталий тяжело болен, не знаю доживу ли до Нового года, врачи никакой гарантии не дают. Тебя вспоминаю постоянно, как всё таки Бог послал мне тебя и я прожил спокойно полтора десятка лет. В твоём лице был именно тот счастливый случай, который человеку выпадает только один раз, я его не пропустил. А теперь прощай. В ближайшие полгода меня уже не будет. Меня похоронят оставшиеся в живых друзья, а ты живи, долго насколько позволит здоровье. Детей у тебя наверняка уже не меньше двух. Желаю им быть не хуже чем их отец, а может и перещеголять его в доброте самоотверженности и преданности своим идеалам, ты знаешь что я имею ввиду. Прощай. Все предметы которыми меня наградил доктор – наци пошли впрок моим детям, но только в маленький, маленький прок. Парабеллум я подарил проректору, чтобы я не волновался, как другие поступит моя дочь в медин или не поступит, он настолько был обескуражен подарком, что записал её на курс без экзаменов, ну и мне спокойней. С картинами произошлособытие несколько хуже. Младшей дочери не хватало 300 долларов на оркестр на свадьбу и она вместе со старшей повезли картины художественный музей, для определения ценности их на данный момент. Эксперт еврей взглянув на полотна, сразу понял с кем имеет дело и заявил:
-----За эту мазню я могу вам дать сто долларов. Естественно понимая, что я не одобрю их решение, дети забрали полотна и отправились домой, но у двери их уже ждали бандиты посланные евреем оценщиком, которые отобрали картины, а младшей в руку сунули 500 долларов. Вот и всё, что сталось с дарами доктора -Оберлейтенанта СС. Генриха Нолля. Я узнал об этом только во время свадьбы младшей дочери и сделать что-либо уже не было возможности.
ID:
842111
Рубрика: Поезія, Лірика
дата надходження: 16.07.2019 12:28:14
© дата внесення змiн: 02.08.2019 11:22:06
автор: doktor
Вкажіть причину вашої скарги
|
Да, старина, детектива что надо! 
