Самораспятием мы бичевали жизнь,
Погрязшую в греховной сути
И приближали траур, как могли,
В страстях сгорали, преисполнив муки.
Я прострелен насквозь
Этим неприветливым городом,
Что изрыгнул меня на посмешище;
Ознобом рана зияет в непрерывном кровотечении.
Стенаньем одет, наряжен трауром,
Обесточен, повисший на проводах,
Губы ссохлись все
От ветров нездешних.
Доколе же быть
В стае волчьей этой
Агнцем закланным,
Сладчайшим из всей этой горечи.
Распят на стенах каждого из домов,
Обесчещен в каждом из углов,
Где птицы напрочь забыли об ангельской совести,
Где пригвоздили тебя к этой земле сырой.
Святотатство вершили день и ночь,
А наутро постыдного века узрели
Бездыханное тело младенца.
Прими же дитя свое
После стольких лет заточения,
Бесконечного плена сего
В темницах эпохи “века каменного”.
10.12.2014
