В тот день, когда Евтерпа пробралась
в нутро ко мне и вытеснила душу,
и стёрла, точно тряпкой мел с доски,
и больше «я» не говорило: «я»,
мой бог с любовью, втоптанною в грязь,
своё внезапно сходство обнаружил,
но, чтоб не рвать одежды на куски,
харкнул в кусты и тазик для мытья
ногой придвинул к нищенке убогой,
на, мол, скорее смой всю грязь с лица,
но жизнь есть смерть, ведь как её ни трогай,
и гнутый штырь имеет два конца,
но всё-таки предложенным путём
перерожденья не пошла живая,
желая прежним пламенем согреть
того, кто сам давно сгорел дотла.
В тот день, когда мой бог сказал: «потом»,
что делать с горемычною решая,
один старик воткнул в твердыню жердь...
Теперь там город. Башням несть числа.
Парит орёл над крышею темницы,
внизу гетеры, мелкая фарца,
цари, рабы, глупцы, цареубийцы
на фоне стен огромного дворца…
В тот день, когда вчерне из-под пера
возникло это царство перед ликом,
а мир снимал блаженного с креста,
хотя блаженный не просил о том,
моя любовь была ко мне добра –
и умерла, с проглоченным в ней криком,
и целовал я мёртвые уста,
и к ним, свой ставший рубищем хитон
сорвав в сердцах, бог зев поднёс широкий,
чтоб цвет коснулся бледного лица.
Вдохнул ли жизнь в нее, иль был жесток он,
да воскресил, но тень... но мертвеца...
ID:
757241
Рубрика: Поезія, Лірика
дата надходження: 26.10.2017 13:16:22
© дата внесення змiн: 26.10.2017 13:16:22
автор: Гарде
Вкажіть причину вашої скарги
|
