небеса игриво свернулись клубочком
в цирке из пластмассы,
в стаканчике кофе
подернулись тучами,
парящими сливками
на коричневой глади.
наклонился, чтобы завязать
волосы-шнурки
конским хвостом.
над головой
спикировал страстно
чей-то воздушный плевок.
кто-то стоял и смотрел,
хлопая большими глазами
с плотоядным чавканьем.
надел новую шкуру,
гладкую, как твоя кожа,
мягкую, как твоя влага –
мясник постарался -
надел через голову,
жаль, что с ней вместе
придётся снимать...
и пошёл дальше,
разгоняя зевак,
так увлечённых своим
буддистским созерцанием,
что им впору отчаянно сгнить.
стервятник пикирует вниз
в самое сердце асфальта,
чтоб затем взмыть в небеса
безумной стаей ворон.
зачем-то кричат позади.
как будто здесь есть
ещё кто-то живой.
зайти к мяснику,
поблагодарить
за его бесполезный труд?
последний романтик,
он думает, если кровь
на его похотливых руках
в рифму со словом любовь –
это настоящее искусство.
лизнул сливочное небо,
а оно вскипело,
а оно взбурлило,
а оно...
не знаю, что дальше,
просто допил до дна.
просто пошёл
по своим бездельям.
просто продолжил
путь ни о чём.
снова развязались шнурки.
побрею их налысо.
пронзительно жарко.
всё-таки – лето.
