Я мечтал создавать вещи, корабли, машины, дома. Я перепортил все ножницы в доме, извел картон — и в слезах признал свое поражение. Оставалось одно — сочинять истории. Я и не подозревал, в какой волшебный мир я вхожу; ведь со сказочным замком можно сделать много такого, чего никогда не добьешься от картонного замка (К.С. Льюис. Настигнут Радостью).
До чего же верно сказано! – Прочитал это вчера и вдруг припомнил: каждую зиму на каникулах мы с братом принимались мастерить тот самый картонный замок. Мы были еще слишком малы, чтобы делать это аккуратно, но уже не портили ножниц, а лишь изводили картон, много, целые пачки картона, за которым то и дело приходилось бегать в расположенный за углом «Детский мир». За картоном и еще за клеем ПВА – его мы изводили тоже изрядно, ведь пахучая белая густая субстанция обладала непредсказуемой и неуправляемой текучестью. Наше нетерпение заставляло нас то и дело встряхивать бутылку, из которой долго не удавалось вытрясти ни капли, зато потом клей вдруг оказывался везде и заливал всю нашу работу, и мы снова приходили в отчаяние и бежали в «Детский мир», за клеем и – «пожалуйста, еще, еще, еще!» – за картоном. Много пришлось потерпеть таких неудач, чтобы мы научились загодя наливать клей на какой-нибудь обрезок бумаги и брать его оттуда по мере необходимости, спичкой или полоской картона, прежде чем он окончательно загустеет; кисточками для клея мы так и не обзавелись.
Но как ни сопротивлялись нам наши руки, картон и клей, на письменном столе мало-помалу воздвигалась шаткая кривобокая конструкция, прообраз будущего замка, а точнее, сцены, а вернее, целого мира. Горизонтальный лист картона символизировал «землю» и покрывался необходимой по сюжету топографией, нарисованной или даже вырезанной из цветной бумаги: трава, цветы, деревья, река или озеро, по которым почему-то всегда пускался лебедь, довольно схематичный, с угловатой шеей и маленькой головой, увенчанной короной из клочка фольги (эта крохотная корона вызывала замечания взрослых о продуманности деталей и тонкости работы). Зиму мы не изображали никогда, потому что для этого пришлось бы оставить нашу «землю» попросту белой, а это слишком просто. Второй лист картона нашими неимоверными ухищрениями приобретал более–менее устойчивое вертикальное положение и скреплялся с первым, символизируя тот самый картонный замок, его фасад, и вообще все остальное в нашей истории. Он раскрашивался фломастерами; сначала мы только рисовали свой замок, а потом научились прорезывать в нем двери и окошки, а в окошки помещать персонажей, установленных на маленькие помосты, приклеенные под окошками на оборотной стороне листа. И вот на этом – все заканчивалось. Всё! Конец!
Наш замок, а точнее сцена, а вернее, целый мир оказывался всего лишь декорацией, статичной, неподвижной, раз и навсегда замершей в каком-то одном моменте своего бытия. Никакого действия, никакого развития, никакого воплощения наших фантазий, один лишь намек на историю, которая вся происходила в наших перепачканных клеем и фломастерами головах и за созданными нами кулисами. О, как я помню то разочарование, которое охватывало меня всякий раз, когда непокорный картон и строптивый клей принимали требуемую от них форму! – ведь на этом все заканчивалось, и замок превращался в символ наших разбитых надежд и «поделку», которой нетактично восторгались взрослые, домашние и пришлые. Душа настойчиво требовала продолжения – а его не было; это было даже хуже, чем ПВА, вырвавшийся из бутылки, словно джин, и затопивший почти готовую работу. Такое простое решение, как фигурки с магнитиками в изножье, которыми можно двигать с помощью указки с таким же магнитиком на конце, не приходило нам в головы, ведь мы еще были слишком малы, не подсказывали нам его и взрослые, ведь они были слишком заняты.
И как я помню упоительную радость, которой сопровождалась вся наша титаническая работа вплоть до самого конца! – рождение замысла и сюжета, обсуждение деталей и персонажей, поиск технических решений, беготня в «Детский мир» и обратно, муки с ножницами и бумагой, борьба с клеем – все это наполняло душу такой радостью, которой нам не давали даже новогодние подарки. Вот обширный письменный стол с массивной столешницей, нерушимо возложенной на две мощные тумбы; на столе – лампа под абажуром зеленого стекла, картон, цветная бумага, ножницы, карандаши, фломастеры, клей, линейки, треугольники, планки и нечто, что как будто понемногу вырастает из этой груды; над нею склонились два мальчугана, корпят над вырезыванием, склеиванием и раскрашиванием; вот, пожалуй, и все, что увидели бы взрослые. Но какие миры распускались сейчас в этих маленьких растрепанных головах, как щедро и ярко играло воображение! А сколько в этой игре воображения было радости! – и с каждым разом радости все более острой, потому что мы уже очень хорошо знали, что еще немного, и сказка закончится, потому что картонный замок никак не может превратиться в сказочный.
Простое решение изложить нашу историю не приходило нам в головы, ведь мы еще были слишком малы, и у нас еще не было опыта школьных сочинений, а взрослые тоже нам этого не подсказывали. А может, и подсказывали: не помню, как это вышло, но однажды, пережив радость и разочарование с нашим очередным новогодним замком, мы вдруг взялись рисовать стенгазету – и здесь уж нас ожидала одна только радость, безо всякого разочарования. Все наши истории теперь могли быть и рассказаны, и проиллюстрированы – и они нашли свой прозаический, поэтический и живописный путь на обширный лист ватмана, который еще долго висел на стене в коридоре, против входной двери, так что газета была первым, что видел всякий входящий в дом. Наверное, именно тогда я впервые ощутил то, о чем много лет спустя прочитал у Льюиса: «со сказочным замком можно сделать много такого, чего никогда не добьешься от картонного замка».
…Впрочем, кто знает? – может, и не дошло бы дело до сказочных замков, если бы не было тех, картонных? Так или иначе, но со временем появились и сказочные замки, и картонные никуда не делись, подарив мне всю радость, какую только могли, и тогда, давным-давно, когда мы их строили каждую зиму, и теперь, когда я вдруг о них вспомнил.
ID:
860468
Рубрика: Проза
дата надходження: 06.01.2020 13:06:25
© дата внесення змiн: 06.01.2020 13:06:25
автор: Максим Тарасівський
Вкажіть причину вашої скарги
|
