Над венерою небо – доверчиво рыжее,
над землёй –
голубое с подкладкой из звёздного крепа,
а над нашей, похожей на мёртвую бабочку, хижиной –
никакого нет,
даже бесцветного неба.
Всё бесплотней случайная радость –
бродить в её комнатах,
растревоженной памятью трогать цветы и предметы
и глядеть в потолок, по которому – к шторам задёрнутым –
уплывали когда-то,
блестя чешуёю,
кометы,
и глядеться
в разбитое гордыми взглядами зеркало
и страницу на счастье распахнутой двери,
за которой,
названия улиц безбожно коверкая,
тёмный ангел
шагами отчаянье меряет.
Дотлевает ореховый август над крышею выжженной,
в изголовья бессонниц дождей набивая солому,
голоса одолжив пустоте,
мы – в конце концов – выжили:
видимо, не смогли по-другому.
Но для той,
что косыми лучами закатов пришпилена,
никогда не прервётся полет над седеющей степью,
и колышатся травы,
играя с тончайшими крыльями,
и подсолнухи долго и пристально смотрят вослед ей.
2003-13
Всё бес-плотней случайная радость –
бродить в её комнатах,
растревоженной памятью трогать цветы и предметы
и глядеть в потолок, по которому – к шторам задёрнутым –
уплывали когда-то,
блестя чешуёю,
кометы,
и глядеться
в разбитое гордыми взглядами зеркало...
Апрельский відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
спасибо, друже! 
