«Зимная не вьюигра»
Или белой помадой по чёрной вязи акварели. Но колюче каштановое, не лучше ли?! Сказал сантехник, и трахнул самокхозяйку. Поэт же выпил с Будущностью, и послал этого Буду, и ещё - к веселью: «Буду ночью… И это серьёзно. Последним журавлям. Не намёк прочный». И пришёл. С трезвостью под пёрышко. И она не уморалилась возбудить и его самого, и его женщину. И даже избу на павлиньих ножках…
«Много страшных злодейств на свете, но, может, самое страшное — задушить любовь»
Болеслав Прус.
Крапива. Мята. Снег.
И всё это на душу,
Припало мне твоим плечом…
*
Лабиринт. Из охлаждающегося расплава…
И металл любви! Но это ли материя,
Твоих мнетеллических в бога ласк?!
*
Надоело смотреть сквозь занавески век – вырвал и глаза.
Вставила свои пальчики – Щекотно ли мыслям?!
Заводятся ли?! Что за спешнАя женщина… Но я её гад.
*
И где-бы ни была печаль
Я здесь. И сейчас.
Радуюсь.
*
Сосседённые в не соединяемом.
Всё равно наполняюсь тобой, за твоим столом
Для поэта – стеклянным. И по полу валяются даже нервов стёккляжки…
*
Роковая девочка?! Гроб-девушка?! О, как, райские женщины, вы мертвы!
С ней лишь стройко фигуристы призрачные надписи на вратах ада.
И равны водопады, смятой в кулак, доевушности.
*
И стыдится этих чувств?!
Рисовать картины?! Илый, на мне…
Хоть меня же, и хоть как-бы, но рисуй!
*
Закат. Но черешневый, глаз её рассказ,
И кислой вишней - всё другое в суть пускательство –
Она села на твои. Всё своей попкой, культуры сказочности.
*
Господи, дай мне сил…
Да. Дай. Ещё глубже от тебя прийти
К этой пречудливневой вероятности вздохнуть от любви.
*
И бледна церковь снаружи,
И бедна изнутри,
Как сцеплены трупных мух наших руки
*
Не ревнивый человек – это…
Твой пушистый кот?!
Я подумаю над этим скиском.
*
И забылись сердца в уйдисон,
И луна, наполнялась кошмарами,
И светилась… Ты.
*
Страшное соодушевление?! Что я люблю немногое,
И что многого мне в этом только и надо?!
Просто держать тебя за руку и… Целовать?!
*
И пусть меня читаю,
Только самые слепые каштаны – твори!
Я ссохласен подобной слепоте, мой Маленький модильяни.
*
Любовь в «среде» людей существует?! Нет, тебе то я верю.
Особенно когда, «напиши обратное на моей ступне»,
И нога вздымается на шею…
*
Любовь и люди. Это не заслуживает внимания даже романиста. Потому как первое, Придумали последние. А я повторюсь. И снова хочу… В тебя.
В весне замёрзнуть! Но не быть оправданием лета.
*
Бездомный мир. Кукушечное время… Но всё в этой клире поэзии исправимо –
Только и дальше собирай в свой городгроб платья малиновые…
И будь также, чистым явлением машин к бензину.
*
Поклонение богов.
Всё происходит и ничего не случается?!
Малыш, наш Карлсон и не должен летать по гробу.
*
Когда люди врут…
Да, это хрустальная осень.
Но лучше ли это всё, суматошной весне, кнута?!
*
Нет. Шагснов больше не даю. Никому.
Стойте. И выстоите. В этом стабильном одиночестве.
А я посмотрю на листья, текущие по реке. И от этого, слабострастно усну…
"Нет. Шагснов больше не даю. Никому.
Стойте. И выстоите. В этом стабильном одиночестве.
А я посмотрю на листья, текущие по реке. И от этого, слабострастно усну…"
"И забылись сердца в уйдисон,
И луна, наполнялась кошмарами,
И светилась… Ты."
Красиво...
