Не о том все пишу, не о тех, не о нем,
о котором волна, разбиваясь о камни,
и соленые по щекам облаков,
утекая на юг, на закат, в безвозвратность,
ибо в облике нынешнем ничего,
что вдохнуло бы жизнь в омертвелые рифмы.
Но пока прильнувший к дулу висок
еще помнит о том, как слагаются мифы,
возвращая грядущему прошлые сны
воспоминаний и воображенья
над действительностью
во тьме пустоты всеприсутствия,
процесс разложения
звуков на атомы будет больней,
и анкетным «сегодня» ангажируя прочерк,
за вычетом веры, возвращенье к себе
получишь как сумму всех одиночеств.
Так древние боги, из хаоса мир,
лепили во мраке свой собственный ужас,
возведя безъязыкость слепой тишины
в ранг совершенства, в абсолюта.
Оттого так бесценно молчанье того,
о ком скалы целующий ветер.
Спой ему, пенорожденная волн,
не выходя на берег.
