День, высыхаю под солнцем, становясь не рассчитанным на тарелку горячего супа
Зависшая на лице просроченная улыбка, выменяна, где то на распродаже, за ложку,
Остановит выпавшим зубом желания голода, опуская голос на дно пустеющего стакана
Царапая слезы, о замершие ветви акаций, испытывая кожу на прочность ...
Календарный лист падает монотонной кардиограммой, утюжа белые халаты к выходу
Из состояния радости пряча колени в углы снятых квартир, дозируя верность...
При этом сочетая скрип кровати с выхлопами простуженных разговоров о наступившей зиме
На крыше твоего дома, обрастая теплой одеждой и искусственным потом...
В белых тонах, теперь слушают воздух, все чаще замечая в зрачках присутствие шепота
Держась ногтями за откосы, боясь взлететь под самое дно наших уставших желаний
Откидывая голову за борт, пачкая ее истерическим смехом и задыхаясь в чужих мыслях
Расправляю плечи не выпуская ночь за пределы города до наступления весны...
Продолжаю себя в тебе это последняя возможность остаться в живых, среди неоконченных картин,
Не бритых стихов и разбросанной грусти, извиваясь вдоль первых снежинок неба
Улаживаю шнурки в бантик и начинаю бредить под твоими окнами, распухшими сугробами
Ожидая слова на стекле в теплом дыхании, а крыши пустели и снег все падал и падал...