Он посмотрел в ночное июльское небо и невольно подумал о том, как было бы хорошо не появляться возле её дома. Но его каждый раз тянуло именно к нему. После внеочередной прогулки по вымершим улицам, он в который раз проходит мимо подъезда дома, в котором она живёт. С одной стороны он уже думает, что это походит на некое преследование, а с другой ему просто её не хватает. Но решение приняли оба. В этот раз именно так. Даже не говоря о случае, когда она уходила, а он оставался и наоборот. Но между ними существовала какая-то необычная связь, из-за которой они всегда находили друг друга. Ей надоели его взгляды и решения о «стороне», ему надоели её ревности и безудержные упрёки, а когда ситуация достигла апогея, они снова разошлись. Снова постарались обрезать эту нить, которая связывала их с той самой минуты, когда они встретились глазами на одной не особо интересной выставке картин. Они оба пришли туда не потому, что любили современное искусство живописи, а просто для того, чтобы в этот вечер им снова не пришлось засыпать глядя либо в потолок, либо на часы, которые предательски отсчитывают каждую секунду ночного одиночества. Окна её квартиры источают свет, она ещё не спит. Он прощупал карман рубашки в поисках пачки сигарет. Делал это без особого интереса, хотя раньше он любил лишний раз пропустить через себя пелену табачного дыма. С момента её «обоюдного» ухода в нём пропал всякий интерес, я бы даже сказал вкус к жизни, к самой сути этой жизни. Постоянное чувство вины давит на всего его мысли и принципы. Он уже не считает дни без неё, а просто приходит вечерами к её дому. Вернусь к самому началу, он думал, что было бы хорошо не появляться возле её дома, но эти мысли фантомны в его сознании. Всегда так было. Он никогда не умел признаваться в своих чувствах. Старался скрыть их превращая всё в шутку или же просто переводя в молчание. Это не добавляло ему «особых» качеств, скорее наоборот. Но она его любила. У него же это не может ещё перейти в прошедшее время, а стало быть, он ещё долго будет петлять мимо её дома. Пока однажды свет в её окнах не будет зажигаться вообще. Он ежесекундно убивает себя воспоминаниями о своём глупом безразличии, которое навсегда уничтожило в нём её любовь к нему. Лишь ожидания становятся роднее. Только для него. Он загасил очередную сигарету о лавку и бросил тлеющий окурок на землю. Свет в её окнах ещё пронизывает занавески и он не отрываясь смотрит на оконный проём. Он просто сидел и думал. Всё стало похоже на ту выставку, где они познакомились. Картины стали походить на их будни жизни. Всё размазано по уголкам их некогда прекрасной истории, запечатлённой на холсте, который успел потрескаться и потемнеть. Он часто смотрит на эту «сухую» картину, понимая, что вся жизнь стала походить на эти куски холстов, которые несли в себе мёртвые улыбки и охрипший смех… Если бы всё было заново, то он знал бы, что ему делать и как себя вести. Но это он так думает сейчас. Все так думают. Но всегда начинаешь всё идеализировать лишь после полного конца. Когда сердце уже не бьётся в такт с тем сердцем, которое просто любишь всей своей жизнью. Наполняешь своим дыханием каждую мысль. Он начал так жить лишь сейчас. Лишь после того, как она ушла. А ему остаётся ходить, томясь душой мимо её дома, выкуривая десяток сигарет, сжигая сотни мыслей в этих тлеющих окурках, которые стали погребёнными под сиянием лунного света. Свет в её окнах погас. Он ещё сидел и смотрел в её окно. В ночном июльском небе сохранились все события этой ночи, после которой он больше не приходил к её дому. Это значило то, что он наконец-то научился её любить. Навсегда.
Евгений Кравцов(с)
