Мальчик смотрит на Западную Европу.
По Западной Европе ползает жук.
В преисподнею захлопнут
канализационный люк.
Мальчик смотрит на Западную Европу,
зима кусает его за хрупкие уши.
За горизонтом Константинополь
погибает. Отдаёт Богу душу.
Мальчик смотрит на Западную Европу
и Западная Европа в глазах ребёнка
принимает вид изощрённого рисунка
нацарапанного иголкой:
напряжённые башни,
семь подвижных сфер Вселенной,
сладко выгнутые интриги,
ангелы раскрытые, словно книги.
Мальчик смотрит на Западную Европу,
он наблюдает вокруг всё подробно,
а ты возьми полюби, попробуй,
когда вокруг так недобро,
когда вокруг всё бредово.
Усевшись мальчику на ключицу,
птицы исполняют прелюдию к фуге.
Мальчик смотрит на улитку.
Мальчик смотрит на убийцу.
Над мальчиком жестикулирует флюгер.
Средневековье и маленький мальчик,
он любуется витражами Европы.
На лице его солнечный зайчик.
Мальчик вытирает разноцветные сопли.
Мальчик смотрит, но что бы увидеть
мало читать негабаритные книги,
рассмотреть всё внимательно что бы
надо разбить венецианское стекло Европы,
расколотить итальянскую витрину,
надо зайти с чёрного польского входа.
Хватит заглядывать в сказочную
средневековую замочную скважину.
Мальчик смотрит на Западную Европу,
Западная Европа смотрит на мальчика:
на Микеланджело Буанаротти,
на коммисара Плачедо.
Кто ты, мальчик, и что ты здесь делаешь
среди "Отче наш" и сплошного "покайтесь",
заблудившийся во времени,
потерявшийся в пространстве?
Что ты ищешь взглядом эпилептика
в мире, где хочется постоянно плакать?
По солнечной эклиптике
ходят злые знаки Зодиака.
Средневековье и маленький мальчик,
что главней человек или вечное время.
Палачи рабочие плечи калечат.
Папа римский стрижёт овечек.
Калейдоскопический Арлекин не плачет.
Всюду готика канцелярских товаров,
небо дует в щербатые зубы соборов.
Мальчик смотрит устало,
мальчик смотрит с укором,
мальчик пристально смотрит
в глазницы бубонной Европы.
