Ответ Ала Пантелята на второе письмо Оксаны Ефименко
Думаю, что время без остатка можно разделить только на два,
и в данном случае ты - это мое одиночество,
между нами не то чтобы километры, скорее слова,
которые ничего не меняют. И от этого хочется
говорить, что если что-то и движется, то только вспять,
и мы есть продолжение улиц того самого города,
который однажды так и не удалось потерять,
не смотря на его границы, которые ныне стерты,
что еще больше увеличивает нас в пространстве,
а пространство бесконечно как заметил старина иосиф,
а значит и мы бесконечны в своем постоянстве,
доказательство этого в том, что ныне осень
у нас обоих, а значит мы не одиноки, плюс есть окно,
в котором мы видим по сути одно и тоже.
Я как будто писал тебе эти строки когда-то давно,
с буквами тоже что и с городами, они также похожи
на своих жителей, на тех, кто в них верит,
пейзажи превращаются в миф, разучившись оставаться безликими
в глазах их детей. И только деревья
остаются по-прежнему безучастными и тихими,
потому что осень, потому что трудно сказать прощай,
ровно как и здравствуй, потому что рельсы уходят на дно сезона,
где пророк превращает холодную воду в чай,
или лучше в глинтвейн, но это не ново.
Я пишу тебе эти строки 17 октября,
женщина по соседству умирает в свой 38 раз,
за окном моим ни одного фонаря,
я смотрю в близлежащую тень и слушаю джаз,
это стало привычкой, как стало привычкой не видеть тебя,
несомненно вредной, и время придет я с ней справлюсь.
Предпоследним поэтам и воробьям
мой безмолвный привет передай. Это будет мне в радость.
