Подборка моих переводов с немецкого на русский из творчества Ингеборг Бахман.
Время до востребования
Наступают суровые дни.
Время,отложенное до востребования,
виднеется на горизонте.
Вскоре придется зашнуровывать обувь
и отзывать собак в болотные земли.
Ведь на ветру внутренности рыб
стали холодными.
Едва заметно горят своим светом люпины.
Твой взгляд прокладывает путь в тумане:
время, отложенное до востребования,
виднеется на горизонте.
На той стороне твои возлюбенные погружаются в песок,
он взбирается по ее развевающимся волосам,
он сбрасывает ее в слово,
он приказывает ей молчать,
он называет ее смертной и готовой забыть о нем
сразу после прощального объятия.
Не оборачивайся.
Зашнуровывай обувь.
Отзывай собак.
Возвращай рыб в море.
Туши люпины.
Наступают суровые дни.
Падай сердце
Падай, сердце древа времени,
падайте, его листья, с остывших веток,
которые однажды обнимало солнце,
падайте, будто слезы с заплаканных глаз.
Все еще непрестанно ветер уносит пряди волос
в сторону смуглого лба бога земли,
под рубашкой ладонь зажимает
ныне открытую рану.
Будь поэтому крепок, когда хрупкие спины облаков
однажды прижмут тебя к земле,
забудь о Гимете, вновь заполняющей твои соты.
Как мало крестьянину в засуху одного колоска,
так мало и нам одного лета.
О чем твое сердце дает тебе знать?
Между вчера и завтра трепещет оно
безмолвно и непостижимо,
и его стук -
падение с вершины времени.
___________________________________________________________
Гимета - гора в Аттике на которой по преданию зародилось солнце.
Отчуждение
Нет больше дерева, в котором я бы увидела дерево.
Ветки утратили листья, замирающие на ветру.
Плоды на вкус сладкие, но в них нет любви.
Они не насыщают.
Что же произойдет теперь?
Лес покидает меня,
птицы перестали о себе напоминать,
и нет поляны,что стала бы мне постелью.
Я пресыщена временем
и испытываю по нему голод.
Что же произойдет теперь?
В горах по ночам пылают костры.
Сблизиться с тем, что вокруг и снова себя распахнуть?
Нет больше пути, в котором бы я увидела путь.
Тени розы тень
Под одним чужим небом
тени розы
тени
на одной чужой земле
между розами и тенями
в глубине одних чужих вод
моя тень
Звуковой барьер
Звуковой шлейф,широкий и громогласный,
тянется за тобой,
то, что звучит все сильнее,все это
звучит и звучит громогласно,
заставляет дрожать
все твои дома,
каждый шаг
в твоей голове,
все твои владения
мысли, воспоминания,
что проносятся
со скоростью,
которая никогда
не стала бы твоей,
этот мираж,он не
больше,ничто не больше,
не больше и не дальше,
чем яркая вспышка,
которая тебя заставляет склониться
над собой,вверху, ты
прорываешься сквозь звуковой барьер,
вверх.
Ты склоняешься, ты уже
на самом верху и
начинаешь свое путешествие,
искрясь лоскутами одежды,
обшивкой тела
с разорванными швами
и верой в мираж,
преодолеть которую не позволяет
слишком мягкое небо
и слишком твердая земли.
Промолвить тьму
Подобно Орфею я играю
смерть на струнах жизни
и среди всех красот Земли
и твоих глаз,которыми владеет небо,
я лишь способна промолвить тьму.
Помни, что и ты, внезапно,
в то утро,когда постель твоя
была еще влажна от росы и гвоздика
спала на твоем сердце,
увидел,проплывающую подле тебя
Черную реку.
Натянув струны молчания,
в ожидании кровавого прилива
я держу в руках твое сердце,
наполненное музыкой.
Пряди твоих волос вплетаются
в гриву ночи.
Черные хлопья тьмы
застилают твое лицо.
Ныне я тебе не принадлежу.
Мы с тобой оплакиваем друг друга.
Но подобно Орфею
я способна увидеть жизнь
за чертой смерти.
и мне синеет
твой навеки закрытый глаз.
Ария I
Куда держать нам путь в ненастье роз,
ночь озаряется шипами,и громыхание
листвы, что еле слышно отзывалось в рощах,
теперь следует за нашими шагами.
Там где затухает пламя, розами зажженное,
дождь смывает нас в реку. О, далекая ночь!
Но один листок, с нами знакомый, ведет нас
по волнам к устью.
Париж
Спят утраченные
на хвосте унесшейся ночи,
в гремящих коридорах внизу,
там где мы, там свет.
Наши руки полнятся цветами,
мимозами всех наших дней;
с одного моста на другой бездыханно
падает позолота в реку.
Холоден свет,
еще холоднее у ворот камень,
и чаша источника
уже пуста наполовину.
Чем станем мы, когда по родине тоски
лишимся, оказавшись на краю волоса,
здесь оставаясь и спрашивая: чем станем мы,
когда красоту преодолеем?
Взойдя на колесницу света,
уносятся утраченные от сна прочь,
среди улиц гениев, вверху
там где нас нет, там ночь.
Для "Мед. вестника;
1). "Der Eid des Hippokrates", ("Клятва Гиппократа" сборник воспоминаний немецких врачей ,16-20 вв. издво "дер Морген", берлин, ГДР,1968 год. Примерно 1.6 мбайт текста;
2) "Невидимые флаги", мемуары немецкого военного хирурга, 1941-45 гг : Молдавия-Крым- Кубань- Белоруссия- Вост.Пруссия. На русский не переводилась, но в ФРГ переиздавалась примерно раз в три года. Она покороче первой, в ней около 0.6 мбайт текста.
Это к примеру.
А, я понял ,у вас нет её многотомника изд-ва "Пипер". Я сейчас буду редактировать свои старые переводы- и опубликую ориг тексты больших верлибров. Я брошу вас ссылку.
"Малину" я перевёл почти весь, 93%, но затем понял, что надо редактировать, т е, в хвосте я стал переводить лучше и голова мне мозолила совесть. Но теперь я набил руку- и начну переводить её незаконченный роман "Случай Франца", он покороче. Там 65% текста -роман, а затем идёт конспект вперемешку с отрывками.
"Звукового барьера" я не нашёл- это вы наверно что-то напутали. Я смотрю, тут какой-то застой. Переводов нет. Укр. переводы убрали авторы. Скучо стало. Вместо того, чтобы дать возможность нам тут публиковать платные электр. книги, проходят конкурсы. Тупик.
Я "Париж" немного поправил. Гёльдерлиновское стихотворение, его митив! Я тут выделил, с прописной: Ночь, Свет и Прекрасное.
А что касается "страны" (ланд), то для Бахман это австрийская провинция, горная Каринтия, причём бедная, послевоенная, откуда она родом, (об этом в её романе "Малина" хорошо сказано, там есть вставная легенда о принцессе клагенфуртской. По сути это германизированная Словения. После войны Югославия долго на неё претондовала и чуть не добилась своего.
Al Panteliat відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
а я ее прозы переведенной так и не нашел...хоть малины хоть не малины...) только несколько рассказов )
Куда мы обращаем путь в ненастье роз,
там терниями ночь озарена, там гром
листвы, столь тихой бывшей на кустах,
преследует нас по пятам.
Где вечно гаснет то, что розы разжигают,
там дождь сметает нас в поток. О ночь, ты далека!
Но лист, который встретил нас, несётся по волнам
до устья следуя за нами!
*
Тут "ist die Nacht von Dornen erhellt, und die Donner" Дорнен с Доннером как-то втиснуть, созвучие чтобы сохранить, мне не удалось.
Al Panteliat відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
ГимеТТа.
"так мало и нам одного лета. Кому нам? Великому (потерянному) поколению! Я эти верлибры пока не перевёл. Кстати, их на болгарский перевели, и большие -тоже.
"смуглого лба бога земли
Скорее, бога страны (провинции, откуда она родом, Клагенфурт, почти Словения)
Al Panteliat відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
ну c раскрытых оно както уж слишком очевидно звучит,проще тогда вообще никакого прилагательного не писать,а с распахнутых както слишком хорорно... )
так может так и написать, "так мало и нам, великому потеряному поколоению, одного лета?" ) ну и тогда с Клягенфуртом тож самое, чтобы наверняка...) да и кстати "земли" при огромном желании можно воспринять и в смысле региона. и кстати не Словения, а скорее Италия...)
