НА СКЛОНЕ ДНЯ
Наш облик в зеркалах трепещет,
дрожит, тускнея день за днем.
О, догорающая свечка!
Не захлебнись своим огнем.
Не обожгись вечерней грустью
сорокалетнего лица,
когда в груди темно и пусто,
и встал декабрь у крыльца.
Не задохнись в себе сама,
когда встряхнет немилосердно
тебя, как градусник, зима,
и нуль свинцово стиснет сердце
тугим сатурновым кольцом,
и годы лягут на лицо,
и тело вяло и недужно,
как рубище, прикроет душу.
Оно измято, как тюльпан,
что опадает под метелью,
роняя лепестки на землю,
чтоб вслед – навечно – спать… Спать.
Что делать? Мы не бунтари.
Мы просто (о печаль!) стары.
На теплом юге наши птицы,
друзья - в земле. И средь зимы
сквозь слезы нам как будто снится,
что в сумерках ненастных мы
стоим пред белою стеною,
и дверь зеленая в стене!
(Там – сад. Там в синей вышине
сияет солнце золотое.
Поют свирели.
Смех, роса.
И в тереме средь вишен зрелых
взлет занавесок ошалелых).
Я в сад хочу!
В зеленый сад!
Но падает с ресниц слеза –
и где та дверь? И где тот сад?
Лишь женщина с тоской земною
стоит согбенно (это я?)
и тихо плачет под стеною,
сырою, страшною, глухою.
Стоит.
Недолго ей стоять.
Перевод с украинского.
