Синьорита моя, я лишь Вам посвящал все сонеты,
Отчего же Вы так беспощадны, надменны и строги?
Вы сказали: "Приди!" - я босой измерял к Вам дороги...
А теперь приказали, чтоб пел о любви я бессмертной.
Я могу Вам - о шорохе ветра и тёрпкости чая,
О счастливом и хрупком, о легком касанье и жесте...
А бессмертья, поверьте, и гимн, и молитва - не вместит.
Кто клянется в любви - лишь скорее её разрушает.
Прихожу под окно: я Вам верен, я всё ещё верен...
Ночь - босая цыганка - растрёпана, гибка, смугла.
Угасает весна тонкой свечкой цветущей сирени.
Вы спустились ко мне, но лицо ваше чёрным закрыто.
Как мне петь о бессмертной любви, если смертны слова?
...Дайте я Вам спою о весне, о моя синьорита...
