Примечание: слева - оригинал, справа - дословный перевод
* * *
І Бєлий, і Блок, і Єсєнін, і Клюєв: И Белый, и Блок, и Есенин, и Клюев:
Росіє, Росіє, Росіє моя! Россия, Россия, Россия моя!
… Стоїть сто-розтерзаний Київ, …Стоит сто-растерзанный Киев,
і двіста розiпт’ятий я. и двести распятый я.
Там скрізь уже: сонце! — співають: Месія! — Там везде уже солнце! – поют:
Мессия! –
Тумани, долини, болотяна путь... Туманы, долины, болотный путь…
Воздвигне Вкраїна свойого Мойсея, — Воздвигнет Украина своего Моисея, –
не може ж так буть! не может же так быть!
Не може ж так буть, о, я чую, я знаю. Не может же так быть, о, я чувствую, я
знаю.
Під регіт і бурю, під грім од повстань Под хохот и бурю, под гром от
восстаний
од всіх своїх нервів у степ посилаю — от всех своих нервов в степь посылаю –
поете, устань! поэт, восстань!
Чорнóзем підвівся, і дивиться в вічі, Чернозём поднялся и смотрит в глаза,
і кривить обличчя в кривавий свій сміх. и кривит лицо в кровавый свой смех.
Поете, любити свій край не є злочин, Поэт, любить свій край не есть
преступление,
коли це для всіх! когда это – для всех!
вариант рифмованного перевода:
И Белый, и Блок, и Есенин, и Клюев:
Россия, Россия, Россия моя!
…Стоит сто-растерзанный Киев,
и двести распятый в нём я, —
Там всюду уж солнце! – поют там: Мессия! –
Туманы, долины, болотная зыбь…
Воздвигнет Страна своего Моисея, –
не может так быть!
Не может так быть, о, я слышу, я знаю.
Под гром от бунтов, хохот, колокол бед,
от всех своих нервов над степью взываю –
восстань же, поэт!
Земля поднялась и, и глядит неотступно,
лицо искривляя в кровавый свой смех.
Поэт, край родимый любить не преступно,
коль это – для всех!
МАДОННО МОЯ МАДОННА МОЯ
I
Мадонно моя, Пренепорочна Маріє, Мадонно моя, Пренепорочная Марие,
прославлена в віках! прославленная в веках!
На наших самотних вівтарях На наших одиноких алтарях
лиш вітер віє… лишь ветер веет…
Пройди над нами з омофором, Пройди над нами с омофором,
заридай над селом. — зарыдай над селом.
Уже ми Тобі ані піснь, ні псалом Уже мы Тебе ни песнь, ни псалом
не воспоєм диким хором. не воспоём диким хором.
— Жона відважна, діва гріховна Женщина отважная, дева греховная
гряде до нас. грядёт к нам.
Нагая — без одежі, без прикрас — Нагая – без одежды, без прикрас –
чарує, мов та рожа повна. чарует, словно та роза полная.
Схились, Мадонно, на причілок Склонись, Мадонна, на причелину
останньої хати в селі. последней избы в селе.
Усміхнись — і піди собі геть по ріллі, Улыбнись, и пойди себе прочь, по пашне,
одганяючись од куль, як од пчілок… отмахиваясь от пуль, как от пчёлок.
вариант рифмованного перевода:
Мадонно моя, Пренепорочная Дева,
о, славная в веках!
На наших одиноких алтарях
лишь ветер веет…
Пройди над нами с омофором,
зарыдай над селом.
Уж мы Тебе больше ни песнь, ни псалом
не воспоём диким хором.
Отважная женщина, дева греховная
идёт на нас.
Нагая – без одежды, без прикрас –
чарует, как та роза полная.
Склонись, Мадонна, у окошка
последней хаты на селе.
Улыбнись, и поди себе дальше, во мгле,
отмахнувшись от пуль, как от мошек.
II
Вже славлять, співають Уже славят, напевают
нове ім’я. новое имя.
(Ave, Maria, (Аве, Мария,
Калино моя!) Калина моя!)
Іде і сміється: Идёт и смеётся:
життя! квіток! жизнь! цветков!
Сонце на скрипку, Солнце – за скрипку,
хмарки у танок. облака – танцевать.
На бедрах, як струнах, На бёдрах, как струнах,
лежить рука. лежит рука.
Здрастуй, дівчино, — Здравствуй, девушка, —
Чия ж ти така? чья же ты такая?
Скажу — не скажу я: Скажу – не скажу я:
усіх, твоя… всех, твоя…
(Ave, Maria, (Аве, Мария,
Калино моя!) Калина моя!)
вариант рифмованного перевода:
Уж новое имя
славит земля.
(Аvе, Маrіа,
Калина моя!)
Идёт и смеётся:
вот жизнь! легка!
Солнце – за скрипку,
и в пляс – облака.
На бёдрах, как струнах,
лежит рука.
Девушка, здравствуй, —
ты чья же така?
Скажу – не скажу я:
да всех, твоя…
(Аvе, Маrіа,
Калина моя!)
III
Мадонно моя, Мати Пречиста, Мадонна моя, Матерь Пречистая,
мій Цвіте Голубий! мой Цветок Голубой
Вступає в вік новий Вступает в век новый
душа чиста. душа чистая.
Замість лелії рожу Вместо лилии розу
цілують уста. целуют уста,
А все ж, як Петро від Христа, А всё же, как Пётр от Христа,
відректися від Тебе не можу. отречься от Тебя не могу.
Із ким тепер, в яку годину И с кем теперь, в который час
молодий відмолодюсь? молодой отмоложусь?
Невже ж ні раз не помолюсь Неужели же ни разу не помолюсь
за моє кохання, за людину? за мою любовь, за человека?
Дзвенить залізо. Мовчать бетони. Звенит железо. Молчат бетоны.
За літами літа. За годами года
Брени ж у серці, Мріє Золота, Брызни же в сердце, Мечта Золотая,
на ріжні тони… на разные тона…
вариант рифмованного перевода:
Мадонна моя, Матерь Пречистая,
Цветок мой Голубой
Вступает в век иной
душа чистая.
И вместо лилии целуя
розу в уста,
всё же, как Пётр от Христа,
отречься Тебя не могу я.
Когда и с кем теперь от века
молодой отмоложусь?
Ужель и раз не помолюсь
за мою любовь, за человека?
Звенит железо. Молчат бетоны.
За годами года
Журчи же в сердце, Звонкая Мечта,
да разным тоном.
IV
Не з каменю, не з мармору — Не из камня, не из мрамора –
з прóстого заліза. из простого железа.
— Ніжна, відважна, — Нежная, отважная,
о де ж твій хітон? о, где же твой хитон?
Де риза злототканая, Где риза злототканая,
скорбні твої очі? — скорбные твои глаза? —
Струнна осанна, Струнная осанна,
волошковий тон. васильковый тон.
До ночі працюватимем До ночи поработаем
в полі, як у храмі. в поле, как в храме.
Спій — наливайся, Спей – наливайся,
житам в-унісон! ржи в унисон!
З піснями, з поцілунками С песнями, с поцелуями
стрінуть нас мадонни. встретят нас мадонны.
Пізній… залізний… Поздний… железный…
над персами сон… над персями сон…
вариант рифмованного перевода:
Не в камне и не в мраморе –
в железе простом.
— Нежна и отважна,
а где ж твой хитон?
Где риза, злато-тканная,
скорбные где очи? —
В струнах осанна,
васильковый тон.
До ночи поработаем
в поле, словно в храме.
Спей – наливайся,
хлебам в унисон!
Под песни, с поцелуями
встретят нас мадонны.
Поздний… железный…
над персями сон…
* * *
Зразу ж за селом — Сразу же за селом –
всіх їх розстріляли, всех их расстреляли,
всіх пороздягали, всех пораздевали,
з мертвих насміхали, над мёртвыми насмеялись,
били їм чолом. били им челом.
Випала ж зима! — Выпала же зима! –
Що тепер всім воля, Что теперь всем воля:
врізали вам поля, прирезали вам поля,
в головах тополя, в головах – тополя,
а голів нема. а голов – нет.
Як зчорніла ніч — Как почернела ночь –
за селом світило, за селом светило,
з співами ходило, с песнями ходило,
берегло, кадило оберегало, кадило
безневинну січ. безвинную сечь.
вариант рифмованного перевода:
Прямо за селом –
всех их расстреляли,
всех пораздевали,
мёртвых оскорбляли,
били им челом
Выпала ж зима! –
Как теперь – всем воля:
рóздали вам поле,
тополь – в изголовья,
а голов – нема.
А как ночь легла,
за селом светило,
с песнями ходило,
берегло, кадило
праведных тела.
ВIТЕР ВЕТЕР
Вітер. Ветер.
Не вітер — буря! Не ветер — буря!
Трощить, ламає, з землі вириває… Крушит, ломает, из земли вырывет…
За чорними хмарами За чёрными тучами
(з блиском! ударами!), (с блеском! ударами!),
за чорними хмарами мільйон мільйонів мускулястих рук.
за чёрными тучами – миллион миллионов мускулистых рук.
Котить. У землю врізає Катит. В землю врезает
(чи то місто, дорога, чи луг) (или то город, дорога, или луг)
у землю плуг. в землю плуг.
А на землі люде, звірі й сади, А на земле: люди, звери, сады,
а на землі боги і храми: а на земле боги и храмы:
о пройди, пройди над нами, о, пройди, пройди над нами,
розсуди! рассуди!
Й були такі, що тікали И были такие, что бежали
В печери, озера, ліси. В пещеры, озёра, леса.
— Що ти за сило єси? — — Что ты за сила есть? —
питали. спрашивали.
І ніхто з них не радів, не співав. И никто из них не радовался, не пел.
(Огнянóго коня вітер гнав (Огненного коня ветер гнал
огняного коня — огненного коня –
в нóчі —) в нóчи).
І тільки їх мертві, росплющені очі И только их мёртвые, раскрытые глаза
відбили всю красу нового дня! отразили всю красоту нового дня!
Очі. Глаза.
вариант рифмованного перевода:
Ветер.
Не ветер – буря!
Крушит, ломает, с землёй вырывает…
За чёрными тучами
(с ударами звучными!)
За чёрными тучами – сто миллионов там жилистых рук.
Катят и в землю врезают
(будь то город, дорога иль луг)
в землю – плуг.
А на земле: люди, звери, сады,
а на земле боги и храмы:
о, пройди, пройди над нами,
рассуди!
И были те, что бежали
в пещеры, озёра, кусты.
– Что же за сила есть Ты? –
вопрошали.
Не был рад никто из них – и не пел.
(Конь из пламени по ветру летел,
этот конь из огня –
в нóчи).
И лишь их раскрытые мёртвые очи
красу отразили новейшего дня!
Очи.
ПСАЛОМ ЗАЛIЗУ ПСАЛОМ ЖЕЛЕЗУ
I
Ненавидим прокляту мідь, Ненавидим проклятую медь,
бетони і чугуни! бетонны и чугуны!
Ой що там в полі, що за гук — Ой, что там в поле, что за крик –
татари, турки, гунни? татары, турки, гунны?
Виходим вранці як з печер — Выходим поутру, как из пещер –
курить по всій країні!.. курится по всей стране!..
Замість квіток шаблі, списи Вместо цветов – сабли, копья
виблискують в долині… поблёскивают в долине…
Спахне — ударить — прогремить, Полыхнёт – ударит – прогремит,
затихне за горою — затихнет за горой
І вже спішить і вже шумить И уже спешит и уже шумит
вгорі над головою; — вверху над головой; -
копне копитом, зареве, копнёт копытом, заревёт,
підкине хмару сизу — подкинет облако сизое –
І з криком в небо устає И с криком в небо поднимается
новий псалом залізу. новый псалом железу.
вариант рифмованного перевода:
Будь проклят медный мир вокруг,
бетонный и чугунный.
Ой, что там в поле, что за звук –
татары, турки, гунны?
Идём с утра, как из пещер –
чадит по Украине!...
Взамен цветов клинки теперь
блестят у нас в долине…
Сверкнёт – ударит – прогремит,
затихнет за горою.
И вот уже спешит, шумит
вверху над головою;
копнёт копытом, заревёт,
обдаст золой свинцовой –
И с криком в небеса встаёт
псалом железу новый.
II
Десь за морями право, честь. Где-то за морями право, честь.
За окiяном совість. За океаном совесть.
Хоч би вокзал побіг, гукнув, Хоть бы вокзал побежал, крикнул,
розбуркав промисловість! разбурил промышленность!
Заслабло місто: кашель, кров. Ослаб город: кашель, кровь.
На труп — ворони, галки… На труп — вороны, галки…
Лише часóм немов крізь сон Лишь порой словно сквозь сон
музика й катафалки. музыка и катафалки.
І ходить чутка: генерал И ходит слух: генерал
утік із міста вранці. бежал из города утром.
Без бою, певно, іздадуть, Без боя, видимо, сдадут,
коли кругом повстанці. когда кругом повстанцы.
Стоїть завод, — не п'є, не їсть, Стоит завод – не пьёт, не ест,
аж цвіллю взявся знизу… аж плесенью взялся снизу…
І мовчки в небо устає И молча в небо поднимается
новий псалом залізу. новый псалом железу.
вариант рифмованного перевода:
Там честь и право правят бал,
там совесть - за морями.
Уж разбудил бы хоть вокзал
промышленность гудками!
Чуть дышит город: кашель, кровь.
На труп — вороны, галки…
Лишь как сквозь сон порою вновь –
оркестр и катафалки.
И ходят слухи: генерал
бежал с утра из ставки.
Без боя, видно, город сдал,
под натиском восставших.
Стоит завод – не ест, не пьёт,
весь в плесени махровой…
В молчаньи в небеса встаёт
псалом железу новый.
ІІІ
Минув як сон блаженний час Прошло, как сон, блаженное время
і готики й бароко. и готики, и барокко.
Іде чугунний ренесанс, Идёт чугунный ренессанс,
байдуже мружить око. равнодушно щурит око.
Нам все одно, чи бог, чи чорт — Нам всё одно, что бог, что чёрт –
обидва генерали! — Оба генералы!
Собори брови підняли, Соборы брови подняли,
розбіглися квартали. разбежались кварталы.
Над містом зойки і плачі, Над городом вопли и плачи,
немов з перини пірря… словно из перины перья…
Зомліло, крикнуло, втікло Сомлело, крикнуло, убежало
зелене надвечірря. зелёное повечерье.
Це що горить: архів, музей? — Это что горит: архив, музей? –
а підкладіть-но хмизу!.. а подложи-ка хворосту!
З прокляттям в небо устає С проклятьем в небо поднимается
новий псалом залізу. новый псалом железу.
вариант рифмованного перевода:
Прошёл, как сон, блаженный час –
час готики, барокко.
Идёт чугунный ренессанс,
бездушно щурит око.
Нам бог иль чёрт – нет разницы –
Ведь оба – генералы!
Соборы удивляются,
и раздались кварталы.
Над городом – и плач, и стон,
как из перины перья…
Сомлев, бежало с криком вон
земное повечерье.
Музей, архив там занялся? –
подкинь сушняк сосновый!..
Встаёт с проклятьем в небеса
псалом железу новый.
IV
На чорта нам здалася власть? А на черта сдалась нам власть?
Нам дайте хліба, їсти! — Нам дайте хлеба есть! –
А за повстанцями ідуть, А за повстанцами идут
співають комуністи. поют коммунисты.
Пождіть, пождіть, товариші, Подождите, подождите, товарищи.
ще будем їсти й пити. ещё будем есть и пить.
Коли б ви нам допомогли Если б вы нам помогли
капіталістів бити. капиталистов бить.
Ідуть, ідуть робітники Идут, идут рабочие
веселою ходою. весёлою походкой.
Над ними стрічки і квітки, Над ними ленты и цветы,
немов над молодою. словно над молодой.
Туркоче сонце в деревах, Воркует солнце в деревьях,
голубка по карнизу… голубка по карнизу…
Червоно в небо устає Красно в небо поднимается
новий псалом залізу. новый псалом железу.
вариант рифмованного перевода:
А на черта нам власти тут?
Нам хлебушка поесть бы! –
А за повстанцами идут
большевики, да с песней.
Постой, товарищ, есть и пить
мы будем чуть попозже,
коль ты капиталистов бить
сегодня нам поможешь.
Идут рабочие ряды
весёлою походкой.
Над ними ленты и цветы,
как будто над молодкой.
Воркует солнце на часах
голубкою. Багровый
Встаёт, как факел, в небеса
псалом железу новый.
* * *
Як упав же він з коня Как упал же он с коня
та й на білий сніг. да на белый снег.
— Слава! Слава! — докотилось – Слава! Слава! – докатилось
і лягло до ніг. и легло к ногам.
Ще ж як руку притулив Ещё же как руку прижал
к серцю ік свому. к сердцу к своему.
Рад би ще він раз побачить Рад бы ещё он раз увидеть
отаку зиму. такую зиму.
Гей, рубали ворогів Эй, рубили врагов
та по всіх фронтах! да по всем фронтам!
З криком сів на груди ворон, С криком сел на грудь ворон,
чорний ворон-птах. чёрный ворон-птица.
Вдарив революцьонер — Ударил революционер –
захитався світ! пошатнулся мир!
Як вмирав у чистім полі — Когда умирал в чистом поле –
слав усім привіт. слал всем привет.
вариант рифмованного перевода:
Как упал же он с коня
да на бел-снежок.
– Слава! Слава! – докатилось
и легло у ног.
Только руку он прижал
к сердцу, к своему.
Вот ещё б такую зиму
повидать ему.
Эх, рубили мы врагов
да на всех фронтах!
С криком сел на тело ворон,
чёрный ворон-птах.
Вдарил революционер –
дрогнул белый свет.
Умирая в чистом поле –
всем послал привет.
* * *
На майданi коло церкви На площади около церкви –
революцiя iде. революция идёт.
– Хай чабан! – усi гукнули, – – Пусть чабан – все крикнули –
за отамана будé. атаманом будет.
Прощавайте, ждiте волi, – Прощайте, ждите свободы, –
гей, на конi, всi у путь! эй, на коней, все в путь!
Закипiло, зашумiло – Закипело, зашумело –
тiльки прапори цвiтуть… только флаги их цветут…
На майданi коло церкви На площади около церкви
посмутились матерi: загрустили матери:
та свiти ж ти ïм дорогу, да освети же ты им дорогу,
ясен мiсяць угорi! ясный месяц наверху!
На майданi пил спадає. На площади пыль оседает,
Замовкає рiч… Замолкает речь…
Вечiр. Вечер.
Нiч. Ночь.
вариант рифмованного перевода:
А на площади, у церкви –
революция: шум, гам.
– Пусть чабан – все закричали –
атаманом будет нам.
До свиданья, ждите воли –
Эй, по кóням все, и в путь!
Закипело, зашумело –
только флаги их цветут…
А на площади, у церкви
плачут матери, грустны:
“Освети же, месяц ясный,
им дорогу с вышины!”
Пыль на площади спадает,
шум уносит прочь.
Вечер.
Ночь.
В КОСМIЧНОМУ ОРКЕСТРI В КОСМИЧЕСКОМ ОРКЕСТРЕ
VI
Мов пущене ядро з гармати, Как пущенное ядро из пушки,
земля круг сонця творить цикл. Земля вокруг Солнца цикл.
Тюпцем круг неï лисий мiсяць, – Рысцой вокруг неё лысая Луна –
беззубо дивиться в монокль. беззубо смотрит в монокль
О, скiльки на землi беззубих, О, сколько на земле беззубых
бояться сонця I води!.. боятся солнца и воды!..
Роди нам, земле, юних серцем, Роди нам, земля, юных сердцем,
о земле, велетнiв роди! о, земля, великанов роди!
Народи йдуть, червоно мають: Народы идут, красное имеют:
свободі путь! свободі путь! свободе путь! свободе путь!
І кров'ю землю напаяють и кровью землю поят
і знов у землю тліть ідуть. и вновь в землю тлеть идут.
Але на зміну їм — у муці Но на смену им – в мýке
другі встають під дзенькіт куль, другие встають под звяканье пуль,
що движуть сили революцій что движут силы революций
в новий Октябрь, новий іюль. в новый Октябрь, в новый июль.
Вставай, хто серцем кучерявий! Вставай, кто сердцем кучерявый!
Нова республіко, гряди! Новая республика, гряди!
Хлюпни нам, море, свіжі лави! Плесни нам, море, свежей лавы!
О земле, велетнів роди! О, земля, великанов роди!
Мов пущене ядро з гармати, Как пущенное ядро из пушки,
земля круг сонця творить цикл. Земля вокруг Солнца цикл.
Тюпцем круг неï лисий мiсяць, – Рысцой вокруг неё лысая Луна –
беззубо дивиться в монокль. беззубо смотрит в монокль
Дивись, дивись: нема поради, Смотри, смотри: нет совета (утешения),
нема тепер шляху до мас. нет теперь пути к массам.
Цвіли колись твої декади, Цвели когда-то твои декады,
поки ти жалко не погас. пока ты жалко не погас.
Горiть же всi, серцем кучерявий! Горите же все, кто кучерявый!
Нова республіко, гряди! Новая республика, гряди!
Хлюпни нам, море, свіжі лави! Плесни нам, море, свежей лавы!
О земле, велетнів роди! О, земля, великанов роди!
вариант рифмованного перевода:
Ядром, что пущено из пушки
Земля творит вкруг Солнца цикл,
Рыцой за нею – лысый месяц
беззубо пялится в монокль
О, сколько на земле беззубых
боятся солнца и воды!..
Роди, земля, нам сердцем юных,
земля, богатырей роди!
Народы в красный мир шагают:
даёшь свободу вместо пут!
И кровью землю орошают
и снова в землю тлеть идут.
Но их сменить другие рвутся –
из мук встают, под свисты пуль,
что движут силы революций
в иной Октябрь, в иной июль.
Вставай, кто сердцем кучерявый!
Вперёд, республика, гряди!
Плесни нам, море, свежей лавы!
Земля, богатырей роди!
Ядром, что пущено из пушки
Земля творит вкруг Солнца цикл,
Рыцой за нею – лысый месяц
беззубо пялится в монокль
Смотри: уж нет тебе отрады,
дороги нет теперь до масс.
Цвели в былом твои декады,
пока ты жалко не угас.
Горите ж все, кто кучерявый!
Вперёд, республика, гряди!
Плесни нам, море, свежей лавы!
Земля, богатырей роди!
VII
Недокровна планета круг сонця сохла
i заражала простори свiтiв.
Сонце в артерії землі пригоршні вогню сипало
от звідки кров.
Ах, кров завжди, у різній дозі,
і кожна боротьба похожа на свій вік,—
Тайная вечеря.
Гільйотинні дні.
Аероплань, душе моя, аероплань,
не знижуйся, не падай.
Хіба одну тебе обурює — людина-звір, жорстокість і брехня?
Хіба не в усіх розстріляні серця?
І тисячі закопаних живими в землю — хіба це не вони
щоночі криком душу розпинають:
О помсти, помсти. Кров за кров.
Кого карать? Сонце, що в артерії землі
пригоршні вогню сипле?
Землю, що без гною негодна родить?
Не перший в нас Христос; не останній Робесп'єр,
а кров завжди, у різній дозі,
і кожна боротьба похожа на свій вік.
Міріади світів ті ж самі гасла потрясають.
дословный перевод (не уместился справа):
Малокровная планета вокруг солнца сохла
и заражала просторы миров.
Солнце в артерии земли пригоршни огня сыпало
отсюда кровь.
Ах, кровь, всегда в разной дозе,
и каждая борьба похожа на свой век, –
Тайная вечеря.
Гильйотинные дни.
Аэроплань, душа моя, аэроплань,
не снижайся, не падай.
Разве одну тебя возмущает – человек-зверь, жестокость и ложь?
Разве не у всех расстреляны сердца?
И тысячи закопанных живыми в землю — разве это не они,
что ни ночь, криком душу распинают:
О, мести, мести. Кровь за кровь.
Кого карать? Солнце, что в артерии земли
пригоршни огня сыплет?
Землю, что без перегноя не годна родить?
Не первый у нас Христос и не последний Робеспьер,
а кровь – всегда в разной дозе,
и каждая борьба похожа на свой век.
Мириады миров те же самые лозунги потрясают.
вариант ритмизированного перевода:
Малокровная планета вкруг солнца сохла
и заражала просторы миров.
Солнце в артерии земли пригоршни огня сыпало –
отсюда кровь.
Ах, кровь – всегда в разной дозе,
и каждая борьба на свой похожа век, –
Тайная вечеря.
Дни гильотины.
Аэроплань, душа моя, аэроплань,
не снижайся, не падай.
Разве одну тебя возмущает человек-зверь, жестокость и обман?
Разве не у всех расстреляны сердца?
И тысячи закопанных живыми в землю — разве ж то не они
что ни ночь криком душу распинают:
О мести, мести. Кровь за кровь.
Кого карать? Солнце, что в артерии земли
пригоршни огня сыплет?
Землю, что без гноя не годна родить?
Не первый у нас Христос и не последний Робеспьер,
а кровь – всегда в разной дозе,
и каждая борьба на свой похожа век.
Мириады миров те же лозунги потрясают.
ФУГА ФУГА
Проходжу кладовищем. Прохожу кладбищем.
Ще лiто за повним столом, Ещё лето за полным столом,
ще день з одкритим комiром, ещё день с открытым воротником,
а щось в природi схлипує. а что-то в природе всхлипывает.
Колихайтесь, тераси дерев, – Колыхайтесь, террасы деревьев –
Сьогоднi такий на вас бiль!.. сегодня такая на вас боль!
Вітер вітер вi Ветер, ветер веет
Терзає дуба кле терзает дуб кле
на хмарах хмуре сон на тучах хмурится сон
це знов осінній ві это вновь осеннее веяние
Ще лiто за повним столом, Ещё лето за полным столом,
А в листi вже жовч. А в листе уже желчь.
Жовтiє. Желтеет.
Спать. Спать.
То тут, то там – То тут, то там –
По всьому кладовищу. По всему кладбищу.
Прекрасний сон! Терасами сон! Прекрасный сон! Террасами сон!
Лиш де в нiм змiст? Мета яка? Только где в нём содержание? Цель какая?
Кому там? Звiдки сниться? Кому там? Откуда снится?
(А-й! А-є) (А-и! А-э)
Чи, може, мертвим скрiзь лиш мариться? – Или, может, мёртвым всюду лишь
мерещится? –
i кров? и кровь?
i боротьба? и борьба?
Хоч раз почути б тую мову, Хоть раз услышать бы этот язык,
якою вiрить потойбiч! которому верит потустороннее!
О ні, потойбіч не всвітає. О, нет, с той стороны не рассветает.
Лиш відгук, іноді., неясний... долітає — Лишь отклик, иногда., неясный…
долетает —
а-є... а-є... а-э... а-э...
Вітер кликне кла Ветер воскликнет кла
наклони дуба кле наклонит дуб кле
на хмарах хмуре сон на тучах хмурится сон
це знов осінній ві это вновь осеннее веяние
Дугами горби лягли. Дугами холмы легли.
Опукляться могили, як поросята, Выпирают могилы, как поросята,
а над ними а над ними –
хрести. кресты.
В подертих сорочках, в робочих блузах, В порваных рубахах, в рабочих блузах,
не виспавшись, біжать і падають. не выспавшись, бегут и падают.
І в листі заплутуються, як у гудках заводу.И в листве спотыкаются, как в гудках
завода.
А вслід їм А вослед им
чорні пам'ятники дзеркально очать презирливий сміх:
чёрные памятники зеркально испускают презрительный смех:
"Ще й тут ви заведіться!" "Ещё и здесь вы заведитесь!"
– Так, так, ще й тут! – Да, да, ещё и здесь!
Ми з-пiд ярма, з тюрми! Мы из-под ярма, из тюрьмы!
Визвольний вiтер з на- Освободительный ветер с на-
ми ми
Прислухаюсь: Прислушиваюсь:
голос, що вкруг росте, голос, что вокруг растёт,
в собі я ношу. в себе я ношу.
Живе — давно розпалось на клітини, Живое — давно роспалось на клетки,
клітина — в землю, в зелень, шум. клетка — в землю, в зелень, шум.
І той протест, і той огонь, що був у них - И тот протест, и тот огонь, что был в
них –
тепер він зелень, шум... теперь он зелень, шум...
Шуми, шуми, рясне верхівля, Шуми, шуми, пышная крона,
епохо наша вітряна! эпоха наша ветреная!
Проходь з старого кладовища, Приди со старого кладбища,
мелодіє моя. мелодия моя.
Де не пiду – пiвкруг. Где ни пойду – полукруг.
Де не стану – овал. Где ни встану – овал.
Пругáми хмари оспѝнились. Складками облака остановились.
Колесом лист по дорозь – Колесом лист по дороге –
– i весь парус блакитний – и весь парус лазурный
душу мою круглу душу мою круглую
на веслах у безкiнечнiсть – на вёслах в бесконечность –
– мелодiє моя – – мелодия моя –
Чого ж ти, серце? Плачеш тлі? Отчего же ты, сердце? Плачешь о тлене?
Негодні ми світу, Негодны мы миру,
негодні навіть частки світу вміститися в собі негóдны даже частицу мира
вместить в себе?
Р (вітер ві) (ветер веет)
Чи так же, любе? Інтуїцій ріка Так ли, милое? Интуиций река
і радіоток, мов безумна рука — и радиоток, как безумца рука –
роздверять космос! і не буде замка раскроют двери в космос! и не будет замка.
Рр (вітер кликне кла) (ветер воскликнет кла)
Чи так же, серце? Не так ли, сердце?
Так, так, зникнуть злидні й злед. Да, да, исчезнут нищета и зло.
Стихне націй шум, Стихнет наций шум,
і межі запланет розсунуться, и границы планет раздвинутся,
і ми свій круг повторимо и мы свой круг повторим
у вічнім рості в вечном росте
до безкінечності!.. до бесконечности!..
І все ж не завжди буде ясно: И всё же не всегда будет ясно:
зелень... шум... зелень... шум...
– “Шум” – а правда, неясно? – – “Шум” – а правда, неясно? –
ця кров, i старого розгром… эта кровь, и старого разгром…
Дряхлiючий голос з могили Дряхлеющий голос из могилы
донiс менi вiтер струмком. донёс мне ветер струйкой.
Неясно, а правда, неясно? – Неясно, а правда, неясно? –
I бачу, вже другий встає: И слышу, уже другой встаёт
збудило мене твоє серце, разбудило меня твоё сердце,
чулеє серце твоє. чуткое сердце твоё.
Ой, брате, гукни кладовище! Ох, брат, вскрикни на кладбище!
Дивись, яка чорна масть! Смотри, какая чёрная масть!
Ударимо в схід ми з тобою Ударим на восток мы с тобой,
і захід нам руку подасть. и запад нам руку подаст.
А там вже й діди на підмогу, А там уж и деды на помощь,
поміщиків сила, жерців... помещиков сила, жрецов...
Ото пожили б ми іще раз, То-то пожили бы мы ещё раз
якби оце ти нас повів. если бы ты нас повёл.
Дивлюсь – там знов i знов примари… Смотрю – там вновь и вновь призраки…
З горбка униз лечу, бiжу! С бугорка вниз лечу, бегу!
А проти мене сонце в’яле, А против меня солнце вялое,
i вiтер стружки i пiдстружки и ветер стружки и подстружки
ув очi, в душу, в груди, в рот… в глаза, в душу, в грудь, в рот…
Куди женеш ти, божевiльний? Куда гонишь ты, сумасшедший?
Стiй! Чорт! Стой! Чёрт!
Прислухаюсь: Прислушиваюсь:
голос, що вкруг росте, голос, что вокруг растёт,
в собі я ношу. в себе я ношу.
Живе — давно розпалось на клітини, Живое — давно роспалось на клетки,
клітина — в землю, в зелень, шум. клетка — в землю, в зелень, шум.
І той протест, і той огонь, що був у них — И тот протест, и тот огонь, что был в
них –
тепер він зелень, шум... теперь он зелень, шум...
Шуми, шуми, рясне верхівля, Шуми, шуми, пышная крона,
епохо наша вітряна! эпоха наша ветреная!
Проходь з старого кладовища, Приди со старого кладбища,
мелодіє моя. мелодия моя.
Хмари оспѝнились. Вигнулись горби. Облака остановились. Выгнулись
холмы.
А хто кого відсвічує — не знаю, не знаю, А кто кого отсвечивает – не знаю, не
знаю,
Лиш все те шумить і говорить, Всё то лишь шумит и говорит,
гойдає зелень недоношену і золото і кров,качает зелень недоношенную и золото
и кровь,
кро'... кро...
А в шумі тім, А в шуме том,
як арфи перебір в оркестрі — как арфы перебор в оркестре –
осики тремотінь. осины дрожь.
А в шумі тім у просвіт десь А в шуме том, в просвете кое-где
берези хвартушок. берёзы фартучек
І несподівано И неожиданно
птичка... птичка...
І все те гойдає, шумить і говорить... И всё то качается, шумит и говорит...
вариант рифмованного перевода:
Прохожу по кладбищу.
И лета ещё полон стол,
и день с открытым воротом,
а уж в природе хлюпает.
Колыхайтесь, террасы деревьев –
на вас такая нынче боль!
Ветер, ветер вой
терзает дуб кле
на тучах мрачный сон
то вновь осенний вой
И лета ещё полон стол,
А в листе уж желчь.
Желтеет.
Спать.
То тут, то там –
Повсюду на кладбище.
Прекрасный сон! Террасами сон!
Но в нём его смысл? Что за цель?
Кому и что там снится?
(А-й! А-э)
А, может, мерещится мёртвым всё –
и кровь?
и их борьба?
Хоть раз бы тот язык услышать,
каким загробный шепчет мир!
О, нет, оттуда не светает.
Лишь отклик, иногда., неясный… долетает —
а-э... а-э...
Ветер кликнет кла
дуб наклонит кле
на тучах мрачный сон
то вновь осенний вой
Дугами холмы легли.
Могилы выпирают, как поросята,
а над ними –
кресты.
В дырявых рубахах, в рабочих блузах,
не выспавшись, бегут и падают.
И в листве спотыкаются, словно в гудках завода.
А им вослед
чёрные памятники зеркально цедят презрительный смех:
"И здесь вы заведитесь!"
– Да, да, и здесь!
Из-под ярма, мы из тюрьмы!
Свободы ветер с на-
ми
Прислушаюсь:
тот голос, что вокруг растёт,
в себе я ношу.
Давно уже распалось то что жило
на клетки – в землю, в зелень, шум.
И тот протест, и тот огонь, что был в них –
теперь он зелень, шум...
Шуми, шуми, густая крона,
эпоха наша на ветрах!
Приди со старого погоста,
мелодия моя.
Где ни пойду – там круг.
Где встану – там овал.
А тучи замерли складками.
Колесом лист по тропе –
– и весь парус лазурный
душу мою круглую
на вёслах – да в бесконечность –
– мелодия моя –
С чего ж ты, сердце? Плачешь тли?
Негóдны мы миру,
негóдны даже частицу мира мы поместить в себя?
(ветер вой)
Так ли, родное? Интуиций река
и радиоток, как безумца рука
отверзут космос! и не будет замка.
(ветер кликнет кла)
Не так ли, сердце?
Да, да, сгинут глад и зло.
Стихнет наций шум,
и границы планет раздвинутся,
и мы свой круг пройдём опять
в извечном росте
до бесконечности!..
И всё ж не всегда будет ясно:
зелень... шум...
– “Шум” – а правда, неясно? –
кровь, старого мира разгром…
Могильный Дряхлеющий голос
мне ветер донёс ручейком.
Неясно, а правда, неясно? –
И слышу, другой уж встаёт
подняло меня твоё сердце,
чуткое сердце твоё.
О, брат, воззови на погосте!
Смотри, что за чёрная масть!
Ударим с тобой на восток мы,
и запад нам руку подаст.
А там уж деды на подмогу,
помещиков сила, жрецов...
Вот пóжили б мы так ещё раз,
коль нас ты возглавил бы вновь.
Смотрю – один, другой там призрак…
С пригорка вниз бегу, лечу!
А солнце – у земли уж виснет,
и ветер стружки и опилки –
в глаза и в душу, в грудь и в рот…
Куда ты мчишься, сумасшедший?
Стой! Чёрт!
Прислушаюсь:
тот голос, что вокруг растёт,
в себе я ношу.
Давно уже распалось то что жило
на клетки – в землю, в зелень, шум.
И тот протест, и тот огонь, что был в них –
теперь он зелень, шум...
Шуми, шуми, густая крона,
эпоха наша на ветрах!
Приди со старого погоста,
мелодия моя.
Замерли тучи встали и выгнулись холмы.
А оттеняет кто кого – не знаю, не знаю,
Всё только шумит и говорит,
качает зелень недоношенную, золото и кровь,
кро...
А в шуме том,
как арфы перебор в оркестре –
осиновая дрожь.
А в шуме том – там, сквозь просвет –
берёзки фартук вдруг.
И неожиданно –
птичка...
И всё качается, шумит и говорит...
ПЛАЧ ЯРОСЛАВНИ ПЛАЧ ЯРОСЛАВНЫ
I
Лiдi Папарук Лиде Папарук
Сніг. Сніжок. Снег. Снежок.
На княжий теремок. На княжий теремок.
День і ніч круг нього ходить, День и ночь вокруг него ходит,
плаче голосок: плачет голосок:
— Ой, князю, князьочку, — Ой, князь, князюшка,
чи ти за Дунаєм? или ты за Дунаем?
чи ти на Дону? или ты на Дону?
Дай про себе вісточку, Дай о себе весточку,
бо умру. а то умру.
Прислухається княгиня — тільки сніг,Прислушивается княгиня – только снег,
тільки сніг та сніжок, только снег да снежок,
та за полем та за лісом да за полем, да за лесом
голод-голосок: голод-голосок:
Батька війна! Отец, война!
Матері 'ма Матери нет
Хто пооре, хто засіє? — Кто распашет, кто засеет? –
А-а? А-а?
Ой, яка пустеля. Ох, какая пустыня.
Тут княгиня знов: Тут княгиня снова:
— Послужи ще ти, вiтрило, — Послужи ещё ты, ветрило,
вiтре-чорнобров! ветер-чернобровый!
Десь князь одступає Где-то там князь отступает
з жменькою княжат, – с горсткой княжат –
одвертай од нього стрiли, отворачивай от него стрелы,
посилай назад. посылай назад.
Прислухається княгиня — а вiтру нема,Прислушивается княгиня – а ветра нет,
тільки сніг та зима, только снег да зима,
та за полем та за лісом да за полем, да за лесом
чути голоса: слышно голоса:
Ми тебе одвернем! Мы тебе отвернём!
Ми тебе пошлем! Мы тебе пошлём!
Будеш ти лежать як князь твій — Будешь ты лежать как князь твой –
каменем... камнем…
Ой, яка пустеля. Ох, какая пустыня.
— Дніпре, Дніпре, сон-дрімайло, — Днепр, Днепр, сон-засоня,
ти нам батько всім. ты нам отец всем.
Встань хоч ти — коли без князя — Встань хоть ты – когда без князя –
царство воскресім. царство воскресим.
Царство тихе, праве, Царство тихое, правое,
мудре на закон: мудрое на закон:
щоб одні землі гляділи, чтобы одни за землёй глядели,
а другі корон. а другие – за коронами.
Прислухається княгиня — тiльки смiх,Прислушивается княгиня — только смех,
тiльки труситься смiх, только колышется смех,
та шумить, шумить, шумище да шумит, шумит, шумище
iз-пiд хат, iз-пiд стрiх. из-под изб, из-под стрех.
Мо’ вернувся князь з походу? Может быть, вернулся князь из похода?
Мо’ дружина прийшла? – Может быть, дружина пришла? –
Прислухається княгиня — брязк мечей та яса, Прислушивается княгиня — лязг
мечей да шум битвы
та все ближче голоса: да всё ближе голоса:
ми тебе воскреснем! мы тебе воскресим!
Ой, яка пустеля. Ой, какая пустыня.
вариант рифмованного перевода:
Снег. Снежок.
На княжий теремок.
День и ночь вокруг всё ходит,
плачет голосок:
— Ой ты, князь, князюшка,
иль ты за Дунаем?
иль ты на Дону?
Весточку подай же мне,
то ж умру.
Вслушивается княгиня – только снег,
только снег да снежок,
да за полем, и за лесом
голод-голосок:
Папка, война!
Мамки нема!
Кто распашет, кто засеет? –
А-а?
Всюду запустенье.
А княгиня снова:
— Послужи ты мне, ветрило,
ветер-чернобровый!
Князь там отступает
с горсткою княжат –
от него отбрось ты стрелы,
разверни назад.
Вслушивается княгиня – ветра то и нет,
а зиме нет конца,
да за полем, да за лесом
слышно голоса:
Мы тебе отбросим! –
Так уж развернём! –
Как князёк твой ляжешь где-то –
валуном...
Всюду запустенье.
— Днепр, о, Днепр мой, сон-засоня,
нам отец один.
Встань хоть ты — тогда без князя
царство возродим..
Царство мира, права,
мудрый в нём закон:
берегли одни чтоб землю,
а другие – трон.
Вслушивается княгиня — только смех,
дребезжит чей-то смех,
да шумит, шумит, шумище
из-под изб, из-под стрех.
Князь вернулся из похода?
Иль дружина пришла? –
Вслушивается княгиня — лязг мечей без конца,
и всё ближе голоса:
Возродим тебе мы!
Всюду запустенье.
II
Дивний флот на сонці сяє, Удивительный флот на солнце сияет,
гімном небо потрясає, гимном небо потрясает,
грає на крилі. играет на крыле.
То вертаються титани То возвращаются титаны
чорної землі. чёрной земли.
Із далекої літани, Из далёкой литаны (католической страны),
там, де королі. там, где короли.
Що далекая літана Что далёкая литана
вбила пана-вкраїтана, убила пана-украитана,
та не вбила тих, да не убила тех,
в кого кров тече залізна в ком кровь течёт железная
в жилах молодих, в жилах молодых,
в кого пісня сонцебризна в ком песня солнце-брызжущая
і правдивий сміх. и правдивый смех.
Ïх внизу стрiчають Лади, Их внизу встречают Лады,
Ще й останньоï безвлади Ещё и последнего безвластия
повна повнолiть. Полное совершеннолетие.
Мов жона – тонка, колисла – Словно жена – стройная, покачивающаяся –
нива хлiб зернить. нива хлеб зернит.
Аж за море вусом звисла, Даже за море усом повисла,
звисла i шумить… повисла и шумит…
вариант рифмованного перевода:
Дивный флот в лучах сияет,
гимном небо потрясает,
крыльями звенит –
Возвращаются титаны
смоляной земли.
Из далёкой из литаны
той, где короли.
А убила та литана
пана-то, украитана,
не убила ж тех,
воля чья и кровь – железны
в жилах, как доспех,
чьи, как солнца искры, песни
и правдивый смех.
Ждут внизу их Лады, счастье
и последнего безвластья
совершеннолетье.
Как жена – стройна, светла,
Нива спеет медно,
усом за море легла,
и шумит приветно.
* * *
За всіх скажу, за всіх переболію, За всех скажу, за всех переболею,
я кожен час на звіт іду, на суд. я каждый час на отчёт иду, на суд.
Глибинами не втану, не змілію, Глубинами не протеку, не обмелею,
верхівлями розкрилено росту. верховьями раскидисто расту
Ніколи так душа ще не мужала! Никогда так душа ещё не мужала!
Ніколи так ще дух не безумів! Никогда так ещё дух не безумствовал!
О дух ясний – без яду i без жала – О, дух ясный, без яда и без жала –
Давно ти снив? – а вже сучасний дiй давно ты грезил? – а уже современное
действо
Всього мене обняв, здавив, напружив, Всего мене обнял, сдавил, напряг,
i я встаю, нову вдихаю мiць. и я встаю, новую вдыхаю мощь.
Не мрію, ні, повіки я розмружив — Не мечтаю, нет, веки я разомкнул –
іронія і гордість на лиці, ирония и гордость на лице,
іронія... ирония…
Товариство, яке мені діло, Коллеги, какое мне дело,
чи я перший поет, чи останній? первый ли я поэт, или последний?
Надівайте корони і йдіть, Надевайте короны – и идите,
отверзайте уста... отверзайте уста…
Товариство, яке мені діло, Коллеги, какое мне дело,
чи я пізній предтеча, чи ранній? поздний ли я предтеча или ранний?
Удавайте пророків і йдіть, Уподобляйтесь пророкам – и идите,
отверзайте уста... отверзайте уста…
Там за мною, за мною, за мною, Там за мной, за мной, за мной,
я не знаю, там скільки іде! я не знаю, там сколько идёт!
Перед мене твердою ходою Предо мной твёрдой походкой
наступаючий день. наступающий день.
Там за мною, за мною, за мною Там за мной, за мной, за мной,
і від плуга й під трудних станків. и от плуга, и от сложных станков.
Перед мене щасливеє море, Предо мной счастливое море
море голів... море голов...
Ну куди ж я піду після цього, Ну куда я пойду после этого,
ну куди ж я оглянусь на вас, ну куда уж мне оглядываться на вас,
коли сонце пронизує розум, когда солнце пронизывает разум,
сонце уста? солнце уста?
Я дійшов свого зросту і сили, Я достиг своего роста и силы,
я побачив ясне в далині. я увидел ясное вдали.
Товариство, яке мені діло, Коллеги, какое мне дело,
чи я перший, чи ні? первый ли я, или нет?
вариант рифмованного перевода:
За всех скажу, за всех переболею,
я каждый час даю отчёт суду.
Глубинами уже не обмелею,
вершинами раскидисто расту.
Душа ещё так прежде не мужала!
Дух никогда так прежде не шалел!
О, ясный дух, без яда и без жала –
давно ль мечтал? – уж актуальных дел
поток меня напряг, сдавил в кольце,
и я встаю, пью новой силы реки.
Нет не мечтаю, я размежил веки –
ирония и гордость на лице,
ирония…
Ну, какое, коллеги, мне дело,
кто я – первый поэт или крайний?
Надевайте короны – ступайте,
отверзайте уста…
Ну, какое, коллеги, мне дело,
кто я – поздний предтеча иль ранний?
Наряжайтесь в пророков – ступайте,
отверзайте уста…
Там за мною, за мною, за мною,
я не знаю, там сколько идёт!
Впереди меня твёрдой стопою
новый день наш грядёт.
Там за мною, за мною, за мною,
от плугов и от сложных станков.
Передо мною – счастливое море,
море голов...
Я сверну после этого разве?
стану я озираться на вас,
если солнцем пронизан мой разум
солнцем – уста?
Я окреп, возмужал, мыслю зрело,
я увидел вдали ясный свет.
Ну, какое, коллеги, мне дело,
первый я, или нет?
ПЛЯЖ ПЛЯЖ
З гори вона збігла і гола лягла, — С горы она сбежала и, голая, легла, –
не знає, не знає, не знає чому — не знает, не знает она, почему –
жагуче коліна сумні розняла страстно колени печальные развела
і сонце приймає, як мужа. и солнце принимает, как мужа.
Такі хвилеводи, така ряботінь, — Такие волнения вод, такая рябь, –
здається, здається, здається, от-от! —как будто, как будто, как будто, вот-вот! –
тінь — та й немає, самії сліди: тень — да и нет, одни следы:
риба стрілою-дугою з води. рыба стрелой-дугой из воды.
Невже це було колись: банда… пожарНеужели это было когда-то: банда...
пожар
Її гвалтували і кинули в жар… Её изнасиловали и бросили в жар…
Які ще раби ми, які ще раби! Какие ещё рабы мы, какие ещё рабы!
Море, о море, ти полюби. Море, о море, ты полюби.
О як вона вирвалась, кинулась в бір,О, как она вырвалась, кинулась в бор –
і бігла, і бігла, і бігла, – о жах! – и бежала, и бежала, и бежала, – о, ужас! –
Куди не погляне – оскалений звір, Куда ни взглянет — оскаленный зверь,
і небо у чорних кривавих слідах… и небо в чёрных кровавых следах…
Був мертвий і дикий і проклятий час, Был мёртвый и дикий, и прóклятый час,
як десь вона впала вночі у траву. когда она где-то упала ночью в траву.
Тепер вже не знаю ні націй ні рас: Теперь уже не знаю ни наций, ни рас:
свободу людей своїм богом зову! свободу людей своим богом зову!
І буду боротись, і буду іти И буду бороться, и буду идти
в новії нерабські незнані світи. в новые, нерабские, неизвестные миры.
Які ще раби ми, які ще раби! Какие ещё рабы мы, какие ещё рабы!
Море, о море, ти полюби. Море, о море, ты полюби.
Та море хвилює, та море будує: А море волнуется, и море строит:
в нім стільки проклятих отих надбудов.в нём столько проклятых этих надстроек.
Любов моя чиста, любов незгасна, Любовь моя чистая, любовь неугасимая –
невчасна, сучасна, прекрасна любов!несвоевременная, современная, прекрасная
любовь!
вариант рифмованного перевода:
По склону сбежала и голой легла –
не знает, не знает она, почему же –
так страстно колени свои развела
и солнце встречает, как мужа.
Такая тут рябь и волнения вод,
как будто, как будто, как будто, вот-вот! –
тень — раз – и нет её, только следы:
рыба стрелою-дугой из воды.
Неужто всё было: бандиты... пожар…
Над ней надругались и бросили в жар…
Какие ж рабы мы, ещё мы рабы!
Море, о море, ты полюби.
О, как она вырвалась, кинулась в бор –
бежала, бежала, бежала, – ох, страх!
Куда ни посмотрит — оскал хищных морд,
и небо, всё в чёрных кровавых следах…
Был мёртвый и дикий, и прóклятый час,
когда она ночью упала в траву.
Теперь уж не знаю ни наций, ни рас:
свободу народа я богом зову!
И буду бороться, шагая вперёд
в мир новый, нерабский, непознанный тот.
Какие ж рабы мы, ещё мы рабы!
Море, о море, ты полюби.
А море волнуется, море возводит:
в нём столько ещё тех проклятых слоёв.
Любовь моя чистая, ты не погасла –
напрасна, бесчастна, прекрасна любовь!
ЗАЗЕЛЕНIЄ, ЗАКВIТУЄ ЖИТО ЗАЗЕЛЕНЕЕТ, ЗАЦВЕТЁТ РОЖЬ
Ще вчора мляво хлюпало iз хмар. Ещё вчера вяло хлюпало из туч.
Тобi на серцi цiлий день давило. Тебе на сердце целый день давило.
Сьогоднi ж… мов у сад з’явивсь маляр, Сегодня же… словно в сад заявился
маляр,
провiв квачем – i стало свiжо, бiло. провёл кистью – и стало свежо, бело.
Змiнився сад. Змiнивсь i ти. Ногами Изменился сад. Изменился и ты. Ногами
твердѝми йдеш. Зачепиш грушу – стеж… твёрдыми идёшь. Зацепишь грушу – следи…
Так i обдасть вона тебе снiгами! Так и обдаст она тебя снегами!
На тебе полетять смiшки без тями – На тебя полетят смешки без
размышления –
мов дружня критика… й за шию теж. как дружественная критика… и за шею
тоже.
Та ти не бійсь, а все вперед іди — Да ты не бойся, а всё вперёд иди —
з своїм народом, з нашою добою. со своим народом, с нашей эпохой.
Й ніколи ти погоді не годи, И никогда ты погоды не жди,
а будь собою ти, самим собою. а будь собой ты, самим собой.
Бо те, що всім народом пережито, — Ведь то, что всем народом пережито, —
воно святе, — його ти поважай. оно святое, – его ты уважай.
Нехай просiються снiги на сито; Пускай просеются снега на сито;
зазеленiє, заквiтує жито, – зазеленеет, зацветёт рожь –
зберем ми багатющий урожай. соберём мы богатейший урожай.
вариант рифмованного перевода:
Вчера роняло с туч – ни дождь-ни град.
И сердце этот гнёт весь день терпело.
Сегодня ж вдруг маляр явился в сад,
провёл он кистью – и свежо, и бéло.
Сад изменился, как и ты. Ногами
ступаешь твёрдо. Тронешь грушу – вмиг
осыплет с головы до ног снегами!
И полетят в тебя смешки комками –
Как критика друзей… за воротник.
Да ты не бойся, а вперёд иди
с народом со своим, с эпохой нашей.
И никогда погоды ты не жди,
а будь самим собой в минутке каждой.
Ведь то, что всем народом пережито, —
оно святое – это уважай.
Пускай просеются снега сквозь сито;
зазеленеет колосками жито –
мы снимем богатейший урожай.
ID:
1028626
ТИП: Поезія
СТИЛЬОВІ ЖАНРИ: Ліричний
ВИД ТВОРУ: Вірш
ТЕМАТИКА: Поетичні переклади
дата надходження: 15.12.2024 22:22:17
© дата внесення змiн: 15.12.2024 23:23:42
автор: Радiус24
Вкажіть причину вашої скарги
|
