А я завидую тебе порой:
ты веришь в Бога, знаешь идиш
и наше детство, битое войной,
совсем, совсем ты по-другому видишь.
Ты в гетто был, когда я шпановал
и голодал в чужом Коканде.
Но здесь я немцев не видал,
хоть было всё в мальчишьей банде,
а главное – желание пройти
живым сквозь это лихолетье.
Прошли! И не сломались на пути
войной израненные дети.
В пути ты веру в Бога приобрёл,
а мне поныне он не нужен даром,
но рад, что ты опору в нём нашёл
и бесконечно Богу благодарен.
Мы разные, но всё-таки в стихах
мы оба славим окруженье наше.
И хочется нам, чтоб не на словах
Израиль становился краше.
