Красы-весны очей твоих
да губ полуразвёрстых лета
быть очевидцем, чувств привив
себе безудержность поэта,
да пить берёзовый в глуши
сок, дерева щедроты раня,
я не могу: моей души
скудно на действа многогранье.
С каких низвергнуться высот
ещё твой соглядатай счастлив –
не ведаю, но в рай пресёк
намерение он подняться
себе навек – а, это крест.
Как тяжесть слечь в пути торопит,
которая в души реестр
заносит боли первый опыт.
Достигнув осени деньков,
Как есть печаль природы манит
оставить землю мотыльков,
так холод, милая, не ранит,
как губ последний в губы влёт,
в ран лиц развёрстость вовлеченье,
когда в душе один лишь лёд,
а никакое – не мученье.
Да будет оттепели миг,
который прежним чувствам почесть
составит. Миром я постиг
моим тирады одиночеств
и у окна, как пишет стих,
а не рука, которой верен,
и там, где лист последний стих
багряным золотом на сером.
