В весенний день у балюстрады хлипкой,
откуда площадь пыльная видна,
сидит девчонка с радостной улыбкой,
неделю как законная жена.
Портрет – подарок нежного супруга.
Пусть камушки и жемчуг не в чести
(он кошелёк развязывает туго),
но на картинку можно раскрутить.
Мерцают на дощечке красок тушки,
раствор воняет, кисть готова в бой.
Ну очень средней красоты простушка,
и в общем-то заказ недорогой.
Седой художник, странный взгляд булавкой,
сопит, вздыхает, губы гузкой жмёт,
молчит, молчит да брови задирает,
и то мельчит, то машет кистью влёт.
…Трясутся брусья балюстрады зыбко,
и кулаки стучат грубее слов:
«Похожа, но перерисуй улыбку!
Исправь улыбку – только и делов!
Чего притихнул, бездарь?! Вот как, значит?!
Мазила, не рисуешь – видишь сны!»
Девчонка плачет, злобствует заказчик.
Заплатит он упрямцу полцены!
Сошлют картину в угол залы дальней.
Но каждый день украдкой – завернёт.
Вот так и ходит он смотреть годами,
пожмёт плечами, фыркнет и вздохнёт.
И даже в тяжкий смертный час в обиде
простонет, оставляя божий свет:
«Ну как, ну как он это в ней увидел?!
Ну нет в ней ничего, ну нет и нет!»
02.06.11
...и без него бы не было... ну и без неё, наверно... 
