ПЕСНЬ ПЕСНЕЙ
Когда умирает вечер
и в пятых углах рождаются звуки
тогда ко мне бесконечно
тянутся бледные руки
Ты от счастья медленно стонешь
И шелк как слепой котенок
Ты нехотя тонешь
в потоке оранжевой скуки
Уходишь
Уходишь
Уходишь
И вечер рождает снова
как отголоски молчаний
эти смятые звуки
Сердце колодца – ребенок
зажатый в печальные веки
Ты провожала солнце
и брала планету на руки
Ум помрачается дважды:
впервые – когда родился
и вновь – когда ты приходишь
неспешно дрожа всем телом
И дом мой так оробело
собирает смятые звуки
чтобы зажечь юдольно
грусть в подсвечнике муки
Не убегай так черно
чтобы не быть мне павшим
Это только лишь море
которое слышим однажды
На борозде горемычной
слезы засеяла бедно
Вспомнила что к тебе нынче
я приходил теплым ветром
Ты не смогла иначе
Вбирала время и память
Ты не смогла оставить
распятое Воскресенье
И удрученная светом
вдруг как костер запылала
Признайся: ведь забывала
что на снегу я где-то
жую былые сомненья
черствые как бездорожье
и повергаюсь скопом
в застеночное безбожье
И ты не раз отвергала
гармонию звуков и тела
Старалась
но не сумела
узнать безобразие фальши
Но скрипнет эхо беззвучно
томлением ласковой кожи
Читаю тебя слогами
слагаю тебя
множу
И иногда низвергну
в потусторонний омут
твое робкое “верю”
мое слабое “помню”
А в пятых углах утло
плавает глас отверстый
Всегда
Везде
Повсеместно
роняла меня поминутно
И только рождала утро
я стоически гибнул
Следующим был ветер
Потом становилось нудно
Хлынуло солнце вслепую
Я никому не крикнул
Видел я только сажу
Слышал я только глину
И хрипло ко мне неслось
в желтом дурном тумане
что-то о страшном обмане
Я не расслышал это
Снова заходишь в двери
Я убегаю в окна
И бешусь до рассвета
Плачу
Злюсь
Мокну
А когда спят деревья
пьющие груди ночные
я сокращаюсь втрое
я становлюсь меньше
Чтобы тебя не обидеть
зорко гляжу оземь
И вырастает прочно
лилий – как лет – двадцать восемь
Я породнился с пеплом
только бы стать поближе
к белым твоим пальцам
к следам твоим
И ниже
