По Овруцкой, спуститься и по Фрунзе. Ободран склон кирилловской. Вчера, раздав безумцам грабли и кирзу, сам лузгая подсолнух, фельдшер грузный грести их понукал, суля в награду пять паровых котлет …на голубом глазу… И я его опять не пристыдила. Больничные. Котлеты. Серых жаб ближайшая родня, бугристы так и скользки, словно слеплены из ила, слегка дрожа, в перловнике лежат. В терновнике поют. Того гляди у рта, глаза раскрыв, заквакают… Мечтая скорее перебраться через мост, к нотариусу еду. «Паспорта!» - воссев среди помощниц, возглашает массивная мадам. Вторая вскользь бросает: «Ах безнал? Дороже будет так.» И я, пытаясь заглушить презренье, транзакцию свершаю до конца, - здесь очереди нет… да и безин… И выхожу из сталинки под пенье подольского трамвая. Всё. С Сырца как куренёвский сель, сошёл поток машин, и вечер снова скомкан. Воет ветер. Едва ползём. Десёнка. Черторой. А на столбах венки. Один. Второй. Куда они спешили, эти дети? Я открываю дверь и весь событий рой вношу с собой на отсыревшем фетре.
