Дорога эта была боковая,
Там транспорт редко проезжал,
У рытвинах и ямах, вся рябая,
Асфальт из трещин весь лежал.
И в этом каламбуре непотребства,
У щелях гравия, колючего, смолы,
Расцвёл цветок. Куда от жизни деться?
Весной пролез, наперекор судьбы.
Он был нежней от радужного цвета,
Он был задорней, энергичней и милей
И отличался от собратьев светом,
Что жили на обочине, левей.
Судачили о нём, и тут, и там:
«Ты, что не знаешь, где цветы растут?
Ты ненормальный, стыд и срам!
И всё плохое о тебе не врут!»
В ответ лилась улыбка безмятежно,
Не понимал он все пророчества судьбы,
Ведь солнце грело лепестки так нежно,
Баюкала мелодия весны.
Тут вдруг раздался грохот неимоверный,
Со всех сторон наехали они!
И с ними всеми трактор тяжеленный,
Лопаты, кирки, сапоги…
И смех с обочины собратьев…
Наверно, это всё! Как глупо, жаль!
Зама́́́х рабочего некстати!
О, бог, ты мой! Какая боль...
Темно и тихо. Очень тихо!
И снова жуткая по клеткам боль!
Последние страницы пишет книга,
А я играю эту роль.
Мой лепесток расправился, тяжёлый,
Всё не напьюсь живой воды,
Какой-то птичий голос, новый,
Смех детский, капельки росы…
Рабочего дочурка поливает,
Смеётся, радуется мне,
Ты не поверишь, так бывает!
В раю? А может на земле?
А где ж соседи, разные цветы,
С обочины безумная ватага?
«Смотрите, вот он я, а вы?»
Под тяжестью смолы и тротуара…
Дякую! 
всех злопыхателей закопал? 
