"13 сонетов V.P."
Посвящается В.
I
Искусства люди, все таки, - от зла:
Лишь от того, что лживы - не чисты,
И, как, признайся, сотворить смогла
Не то, что жизнь, но райские сады
(Не на день же, - на жизнь их возвела!)
В тот день, идя поблизу "Арсенала",
Собой лелея взор мой неустанно?
Жизнь вновь к тебе свела и от того
Тускневший свет теперь во мне безбрежно,
Хоть прежде был скрываем, возгорел,
Негаданно и даже без надежды.
Тебе, я знаю, безразлично, но
Твой образ вновь исступленно и нежно
В который раз родит мое перо.
II
Я сжег бы все, что связано с историей -
И так бы не сподобился судьбе,
Которая из разных бутафорий
Мне дважды проложила путь к тебе.
Случалось все случайно и невинно,
Но ты покорно шла за сим потоком:
Моим всем чувствам ставшая мерилом,
Меня всяк избегающая робко.
Так, изъяснившись, ты ушла и взять
Тебе всех муз моих престол осталось,
Ну и пускай случившееся - данность,
Да не нужны мне жалости, советы,
Пробьет порой, пусть мелкая, но странность,
Что нечто всё ж осталось... без ответов.
III
Быть может, что не суждено мне было
Услышать то, что мне твердила ты:
Невинность где, ты думала, искрила -
Я видел рядом след от наготы.
Я жил, что все, знавал своих кумиров,
Но в чем моя заслуга всё ж была:
Так, что любовь учил не по Шекспиру,
Давая все, что унести могла
Она с собой, считай в забытие,
Когда средь сих мучительных мгновений
На небе том я (даром, что седьмом),
Лежащем меж Берлином и Сионом
Помыслить мог лишь только об одном:
С тобой себе завидовать я смог бы.
IV
Свой зимний путь прожив до середины,
Я раз забрел в кромешный лес -
В театр ветхий цвета адской днины,
Где был в малиновом сияньи бес...
Иль может Бог? Но, в прочем, это - вздор:
Лишь маска на сценичном господине,
Овации... и зал, и всяк узор
На слух и взор тождественны кантине
(Хоть в данный миг был "к слову" пьяный хор), -
И в данном мраке ввязнув, словно в тине,
Я мыслил, как в сплетении ионов,
Ты ввысь взлетишь с пылающим венцом
Над сценою театра-пантеона,
Что белый ангел с кукольным лицом.
V
Узнал недавно, что безумный крик
Сонаты мелодичнее бывает
(особенно бетховенской), я вник,
Что в миг лишь тот, как может он воспрянуть,
Себя способна правда оголить,
Да с горечью, по сути возрыдает,
Что невозможно дни те воротить,
Где плоть и кровь сплавлялись во едино,
Как только стан чудесный глаз узреет,
И с тех-то пор уже вот день за дниной
Одно мое дремучее сознание,
Во тьме дрейфует сонно, впору Вишну,
Живя в твоем, как будто, предписании
И уносясь к тебе подчас неслышно.
VI
Шел год семнадцатый, октябрь может...
Пусть время то давно уже прошло ,
В сей миг к Пальмиры Северной подножию
Меня веди, знамение моё.
Веди во ночь алеющей "Авроры",
Веди к рядам из цинковых гробов
Ты скажешь мне: "недавно здесь была я" -
Ты вновь соврешь... отрезал б, коль у бабы
Велось, чего всех буйственных рабов
Лишали, Но... лишь белый лист пред мной
На нем тебя я (даже без портвейна)
В Дворце Зимы зрю на баллу вельмож
И жалко в миг сей только лишь Бронштейна:
Судьба таких туда ссылает тож.
VII
Я вечерами грезил о былинности
Да истинну учил по всем инстанциям,
Искал, хоть бы какой то, объективности,
Не говорил: "люблю"... порою "нравится"
Лишь, может быть, скользило в моей речи,
Однако твердо понимал: не станется
Такой, как ты еще - считай увечие,
Но впрочем, жизнь с собой велела справиться
И все твои визиты в сновиденья,
Когда с другою был, призвали каяться.
Ты лишь на миг ушла - и так на долго,
Так Чей си кости брошенны рукой?
Пусть мне не знать, как там с твоим народом,
Но на ноге короткой Он с тобой.
VIII
Под тяжестью мистического груза
Общались утром двое, не спеша:
"Она ушла". - "Кто? Женщина иль муза?"
На плечи их ложится тишина,
Окутывая все, до клеток тела
И щупальцем сгребая одного.
"Ну будет, перестань... оно - не дело" -
Как будто эхо, вдруг начнет второй, -
"Судьба у всех играется по-злому, -
Поищешь и другую ты найдешь."
Но жизнь вновь медлит бег неугомонно -
Сказал, да смолк. А тот лишь думать стал:
"Ему б ответить... только вот чего?"
И тишь, его введя во светлый храм,
Легла, что рыжий локон, на плечо.
IX
Январский вечер уплывал без видов
(Хоть уж февраль, но впрочем - всё равно).
Все оперы ( а с ними и "Аиду")
Без боли больше слушать не дано
С недавних пор, возможно, что навек,
Но в этом ли суровость приговора
Моего рока? Знаю: человек,
У чувств любви скрываясь под покровом,
Опаснее держав и слеп, что снег:
Прольет на мир своей немало крови.
Бьет снова дрожь во мысленном чертоге,
Как руки, вспомню, гладил всё тебе я
И смерть меня встречает на пороге,
Как Дон Жуан мог встретить Амадея.
X
Я в данной жизни не встречал ничто
И никого, кто мог тебя быть краше.
Свиданья - в прошлом, но терзает то,
Что ни одно из них не стало "нашим":
Ты жизнью шла, как будто бы звеня,
А я лишь временами был под боком,
Недолговечность наших встреч кляня,
Я так-то, в дни последние, себя
Не так глушу религией и Богом
(Хоть без Него, прогнил бы навсегда).
Как день весны неистова, глумлива...
И знаю я, что в мире нет версты
(Нет даже в измерении невидимом),
Где сгаснуть бы смогли твои черты.
XI
Тебе, во мне взбудившей всю ту негу,
Что в этот час мечу на лист, как бисер,
Пишу, блуждая на просторах века,
С тех пор, как разойдясь, душой был сир,
До дня сего, когда уж ни на пядь
Ты не сойдешь во памяти моей
И в том лишь русским классикам я внять
Готов, что только тот блажен елей,
Что горечь в основании скрывает -
Так и со мной, когда в теченьи дней
Последних, по неведомым воззваньям,
В туманной свите этой зимней мглы,
Подобно эху, во сием признании
На миг всплывет чарующее "вы".
XII
Я вас люблю, - хоть признаю тот факт,
Что нынче это - просто безобразно,
Всему виной один момент ненастный, -
Как встретил вас - и с силою накат
Всех чувств во мне восстал. Рекой кровей
Своих, я лично смыть его пытался,
Но черт! Пора, пора мне стать умней!..
Быть может, что за помыслы сии,
Собой Господь меня не обольстил,
Однако все же стоит поднести
Ему хвалу за знанье, - как же чудно
О бледной вашей тосковать руке.
В оковах чувств прожить бывает трудно,
Но вот без них - значительно сложней !
XIII
Своим пером тебя я известить
Спешу о том, что в сих мятежных строках,
Твою я плоть к бессмертью вознести
Намерен был, однако нрав суровый,
Что свойственен был жизни в данный час,
Твою лишь душу предал растерзанию
Бессмертности. В последний, может, раз,
Уже послала мне ты благодарности
(Пусть се не примет Небо, за стенания)
С улыбкою своей и смехом ангельским.
Прости ж меня за то, пред завершением,
Что речь моя - сумбурна и спесива,
Мне ставшая навеки воплощением
Всея Любви, вращающей светила.
ID:
864806
Рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата надходження: 14.02.2020 15:53:45
© дата внесення змiн: 14.02.2020 15:54:29
автор: Зіґфрід
Вкажіть причину вашої скарги
|
