Ты оказался совершенно безответен
в своих стремленьях, подогретых с новой силой,
быть откровенным с той, которую приметил,
но не увидел, как виски посеребрила
твоих густых волос с каштановым отливом,
опавших в омут вымерзших аллей вечерних,
где в золоте листвы возникла и уплыла
вся фееричность впечатлений о ней первых,
наивный мальчик! купленный рублём заботы,
пригретый ветреным вниманьем юной леди,
ты грезил оставаться в эйфории годы,
но срок отмерен был всего лишь в 2 недели,
и если б только в женской плоти было дело,
а не в спасении души, привыкшей к боле,
то было проще ей замену сразу сделать,
чем так сгорать... у одиночества в неволе
