Пять полных лун, четыре солнца в овне по капле впитывают связи кровной, родства в себя, тем самым отдаляя волчонка от его кормящей стаи. В глазных пустотах голод ненасытный устало светит тёмно-жёлтой сыпью, с желудком ноющим рождая в купе отчаянье в квадрате, может в кубе. Ночь не привыкла к смене декораций, луна и темень, пляшет дождь паяцем, в обрывках памяти моей волчица надрывным воем просится случиться. Густая шерсть свалялась серой краской /идут два парня с дружбой в новой маске/ ввалился бок в разломы тонких рёбер, который час? час ночи уже пробил? а если нет, затянут фильмом долгим, и свет от фар навстречу старой волги напомнит блик костров, к нему шесть вдохов, где сухо и тепло, и ближе к Богу...
