когда я залажу в трубу водосточную,
чувствую себя дождём, блюющим пеной
внутри оцинкованного железа темно, как ночью
и откуда-то сверху указующий перст ленина
вода шумно вылизывает подмышечные впадины
проникает в ноздри, глаза и уши
вырисовываются шоколадные конфеты надины
и чавканье за спиной – ленин их кушает,
не взирая на то, что они краденые
иося пьёт с первым вождём пролетариата
за здоровье второго, хором крякают
занюхивают конфетами
сетуют на нищенскую зарплату,
произвол капиталистического мрака
и на то, что их песня не спета
откуда-то из темноты появляется рояль в кустах
за инструмент садится иося
звучит варшавянка, слова и музыка баха
ленин запевает жалобно, словно что-то просит
надя, оставшись без фабрики Крупской,
посылает обоих нахуй
а кого-то прячущегося в тусклом
дожде называет «мой пупсик»
