белая кашица
детский запах клумб
утро весны
и сто восемнадцать лет спустя
останется с утром
весны
и этим тиком
через разговоры правок
о саде
только с ним
толкающим мир как ребенка
изнутри
иногда
попой вперед
неправильное положение
на моих часах
три раза по полшестого
но это не мешает помнить
последний камень из сада слов
пластинка уже не шипит
и небо кажется само не помнит
где ему быть
когда я не могу
просить и плакать о Тебе
и детях
но остались натасканные собаки слов
они помогут
и если не могу
я вспоминаю как это было
и прошу оттуда
если и вспомнить не могу
тогда
я повторяю
не имя
дату встречи
день твоего появления
в моей счастливой дороге
из опустевшего храма в него же
но не для себя и через черный ход искусства
все сказанное подразумевает
полное отсутствие
в нашем мире
тех станций
где кончается космос
и начинается магазин...
мои мессиджи
не позволяют интерпретаций
для служебного и чужого пользования словами
я запираю все свои стихи
на вот эту
.
стихи пишутся для одного....
вывели ему
злотогривого коня....
