|
- Эй, Алиса! Пошли уже ко мне!.. – как бы ноющим тоном тихонько говорил я ей, - В парке ты даже целовать себя не разрешаешь!..
- Конечно, не разрешаю! Японцы на публике не целуются! И – сколько раз я тебя уже просила – не называть меня Алисой. Зови меня Кумико!
- Господи, опять твои анимешные штучки. Когда тебе уже надоест? - вздохнул я, водя пальцем по ее запястью, - почему нельзя жить, как нормальные люди?.. Будь хотя бы патриотом свой страны, в конце концов.
Она лишь рассмеялась, - Ты мне это каждый день по десять раз говоришь, Кондоу-кун.
- Блин.… Звучит как презерватив какой то. Ну, меня-то ты можешь по нормальному называть Димой?.. Вот никогда такого не было, чтобы ты со мной согласилась, - и я картинно отвернулся, показывая, что я обиделся на нее.
***
Но на самом деле я никогда не смог бы обижаться на Алису. Она уникальна. Нет, она не картинная девочка из Питера или Москвы, обвешенная модными трендами и пафосом как новогодняя елка; не простачка из деревни, которая даже говорить правильно толком то, и не умеет. Она живет, как и я, в обычном областном центре, среди мерно шагающих на работу людей в темных костюмах. Но когда идет она, то все оглядываются, осознавая, что восхищения скрыть не могут. Вот таким же был и я.
Мы встретились пару месяцев назад, когда друг вытащил меня на какой-то панк концерт. Я тогда выглядел совсем заурядно – футболка, кстати, моя любимая, с грустной мордашкой Микки Мауса и надписью «Вчера было круто.… Помню местами», черные «узкачи» и конверса. Да, тогда я, наверное, был похож на эмобоя, почему она на меня и запала… Что поделать с этой вечно торчащей копной черных волос? Девчонки в классе говорят, что у меня волосы длиннее, чем у них и сильно обижаются. Но тогда я постарался их причесать, и решил, что получилось относительно неплохо.
Так вот, мы пришли в арткафе, в котором концерт и проводился, когда все столики были уже заняты, да и стояло народу уже прилично. Не удивительно – группа уже вот-вот должна была выйти на сцену и начать играть.
Она сидела с подругой, которая выглядела тоже весьма незаурядно, не смотря на то, что публика там и так была очень разношерстная.
Итак, она была в платье горничной из аниме. Не спрашивайте меня, откуда я знал это уже тогда – аниме, я уверен, в нашем поколении смотрел каждый подросток. Только жанры выбирали уже самостоятельно. А вот мне советовали двадцатилетние и озабоченные анимешники-фетишисты... Белые тонкие чулочки, кружева которых выглядывали из под пышной коротенькой юбочки, просто свели меня с ума. Она была низенького роста, но это не ощущалось из-за черных лаковых туфелек на платформе. Плечики платьица были слегка приспущены, и вырез обнажал контуры груди среднего размера. Тогда, я думал, что чем больше размер у девушки, тем она сексуальнее. И именно в тот момент, когда я увидел Алису, я осознал, насколько же я ошибался. Она бы выглядела слишком развратно, и пошло с хотя бы третьим размером, и тогда весь ее шарм улетучился бы.
Она была очень худая, моей маме, когда она увидела ее впервые, захотелось посадить Алису на «пирожно-булочную» диету. Узенькие плечи, тонкая шея, выступающие ключицы.… Это возбуждало. Волосы у нее были черные, как смоль, и очень длинные, до бедер. Сейчас она закрутила их и локонами они падали на спину и плечи. Почему-то, одна прядь была белоснежно-белая, и этот локон был у самого ее лица. Она была заинтригована, улыбалась и иногда хихикала, о чем то, перешептываясь со своей подругой. Косметики на ней был минимум, что меня сильно удивило, но выглядела она просто прекрасно. Прозрачный блеск на пышных губах да немного туши, удлиняющей ее ресницы – вот и весь ее мэйкап. Но больше всего я, наверняка, запомнил ее глаза – ярко-зеленые, в меру большие, а крайние уголки были слегка подняты вверх – и взгляд ее казался поистине кошачьим. Это и пугало, и завораживало.
Рядом с ними стояло два свободных стула, на которых лежали их сумки. «Может, они кого-то ждали?..» - промелькнуло тогда у меня в голове, и я сразу вздохнул с разочарованием. Конечно, ведь у такой симпатяжки просто не может не быть парня. Да сидели они так, чтобы видеть вход, и чтобы с входа их было прекрасно видно. И постоянно осматривали зал – как будто бы ждали кого-то.
Мой друг подтолкнул меня в бок и подмигнул, указав на их столик, - Пошли, познакомимся. Девушки вон, какие милые, сидят одни, но столик взяли с расчетом на четверых. Почему бы не сесть рядом, а? Гоу гоу! – и до боли стиснув мое запястье, подвел к их столику.
Я уверен, они заметили нас первыми, точнее, заметила та девушка в костюме горничной. Когда мы подходили, я чувствовал их взгляд на себе.
- Привет девчонки! Как жизнь, как дела? – весело начал Ванька, тот самый мой друг.
- Ну, здрасте! Да отлично, не жалуемся! – озорным голоском ответила подруга Алисы. И тут последовал вопрос, от которого у меня глаза на лоб полезли, и рот открылся от удивления. Нет, на самом деле, я не выглядел настолько глупо. Но вопрос действительно меня удивил.
- А вы что, геи? – с неподдельным любопытством и огоньком в глазах спросила эта «анимешница». Только тогда я понял, почему она задала этот вопрос – Ваня до сих пор держал мою руку, и выглядело это и вправду подозрительно. Я мгновенно стряхнул его со своего запястья и виновато улыбнувшись, стал оправдываться:
- Да нет, ты что? Он почему-то подумал, что я сбегу.
- А жаль… - тихонько сказала она на выдохе.
- Эмм… Можно к вам присесть? А то мест нет, а у вас как раз два свободных стульчика, - подмигнул им Ванька, - Да и как не познакомиться с такими милыми девушками?
Благодаря нему атмосфера очень быстро разрядилась. Это у него какая-то особенная энергетика – умение переводить все на шутку у Ваньки явно в крови. Мы тут же заказали всем четырем по молочному коктейлю и стали болтать, как старые знакомые. Выяснилось, что Алиса просто напросто яойщица – девушка, которой нравится наблюдать за мужскими однополыми интимными отношениями. Ее подруга, кажется, ее звали Римма, понравилась Ваньке, и мы теперь сидели как бы парочками, - я с Алисой и те двое подсели друг к другу поближе.
Вскоре начался концерт. Дебютировала какая то наша группа, играли неплохо, но вокал слышно не было. Но все же музыка была драйвовая, под которую слишком сильно хотелось слэмиться (хотя здесь этого не разрешают). Тут то и проявилась сущность каждого: Ванька смотрел в экран, который был ближе к нам, и там лучше было видно сцену, и следил за барабанщиком, старался сразу же повторить его движения; Римма сразу пошла ближе к народу и пруханилась от музыки там. Я, так как пришел на концерт не по собственной воле, сидел и со скучным видом наблюдал за всем на экране. Но Алиса, кажется, удовольствие от всего происходящего больше всего – она слегка покачивала головой в ритм музыки, отбивала в такт носочком туфельки и наигрывала эту же мелодию ноготками на столике. Глаза ее горели, она следила за каждым движением музыкантов, а на лице застыла какая-то непонятная улыбка, как иногда у наркоманов, когда те под кайфом.
Концерт тогда еще не закончился, но было уже девять часов, и девушки сказали, что им пора уходить. Да я тоже был бы не против свалить домой. Ванька, критическим взглядом зыркнув на меня, уверил девушек, что мы их проводим. Отличная идея, мне казалось тогда, к тому же, они жили в совершенно противоположных направлениях.
Я, естественно, пошел провожать Алису. Когда мы шли, все оглядывались на нее, кто, смеясь, а кто - возмущаясь. Когда я сказал ей об этом, она лишь фыркнула и сказала такую фразу, которую я с тех пор запомнил надолго: «Я никогда не обращаю внимания на то, как люди на меня смотрят, или что они обо мне говорят и думают. Ведь если бы я еще и задавалась вопросом, хорошо ли, приемлемо ли я выгляжу в глазах других, я бы, наверняка, повесилась. А я еще хочу жить». Мы говорили не о чем, смеялись, спорили…. А еще она сказала, что у меня очень прикольная футболка, и что она собирает такие – с забавными принтами. А еще мы слушали одну и ту же музыку, да и к своим друзьям относились практически одинаково. Мы любили один и тот же шоколад, кофе, оба ненавидели алкоголь, курение и наркотики, и оба читали фантастику. Я думал, что с таким набором интересов мне уже никого не найти, и решил уже провести свою будущую жизнь как отец одиночка двух приемных детей – обязательно двойняшек, мальчика и девочку. Многие мои друзья считают, что я неженка и тому подобное.… Но на самом деле я просто.… Наверное, я просто немного взрослее, чем они.
Но Алиса изменила во мне все. Почти подходя к ее дому, мы шли, молча, она смотрела то на меня, то вверх – на темнеющее небо.
- Красиво… - тихонько прошептала она у самого подъезда.
- Алис… Я не знаю, что ты сейчас мне скажешь, я понимаю, что нельзя думать о серьезных отношениях, зная человека всего несколько часов, но.… Давай встречаться?.. У нас так много общего, мы как будто бы близнецы, и…
- Давай, - повеселевшим тоном перебила меня Алиса. Она поднялась на носочки и прикоснулась своими губами к моим, а потом хихикнула и убежала домой, оставив меня, совсем оторопевшим, стоять в недоумении.
С тех пор я уделяю ей все свое свободное время: провожаю ее утром в школу, потом бегу в школу, пропускаю свои уроки, если у нее они заканчиваются раньше, и иду к ней – провожать из школы домой. Каждые выходные она приходит ко мне домой, или мы идем куда то на «официальные свидания». Я никогда не мог на нее жаловаться, да и Ванька говорит, что Римме она ничего отрицательного насчет меня не высказывает (эти двое, кстати, тоже начали встречаться).
Я до сих пор благодарен Ване за то, что тот повел меня на концерт в воскресенье. И всегда буду благодарен.
***
Мы, как всегда, сидели у меня, но я чувствовал напряжение, повисшее в воздухе. Оно повисло там еще в тот момент, когда я встретил ее около дома, и мы пошли на прогулку в парк. Сегодня она улыбалась немного реже, выглядела так, будто бы меня вообще здесь не было, и была полностью погружена в свои мысли. Она часто возмущалась, что я перебиваю ее, хотя я просто хотел сказать, что она прекрасно выглядит сегодня или взять ее за руку. Она спорила со мной целый день, и почему то именно сегодня это не было похоже на шутку.
Сейчас она, как и обычно, уселась на широкий подоконник в моей комнате и наблюдала за играющей на улице девочкой.
- Ты знаешь… - вдруг сказала она, только я хотел поцеловать ее, - Мы, наверное, не подходим друг другу.
Сказала она это с тем же затуманенным великими думами разумом, совершенно спокойным голосом, как будто это и для меня ничего не значило. Я оторопел сначала не от тех слов, которые она произнесла, а от тона, каким она их сказала. Я.… Наверное, сначала я испугался этого ее равнодушия ко всей этой весьма щепетильной и дурацкой ситуации.
- Что?.. – только и смог прохрипеть я.
- Я говорю – мы друг другу не подходим, - сказала она даже громче и повернулась ко мне. Тогда я испугался не на шутку – она смотрела на меня таким испепеляющим взглядом, что хотелось упасть на колени и упрашивать ее остаться. Но тогда у меня еще оставалась капля гордости.
- С чего ты взяла? – невозмутимо спросил я.
- Мы в последнее время слишком часто ссоримся. И перестали соглашаться друг с другом. И «телепатии» у нас больше нет.
- Если ты не замечала, мы каждый день ссоримся, по нескольку раз.
- Вот именно! Каждый день, да еще и по нескольку раз! Это просто ужасно. Мы не подходим друг другу.
- Короче. Не говори этими заученными сентиментальными фразами. Ты хочешь со мной порвать?
- Да.
Нет.… Этого я уж точно не ожидал. Я надеялся, что она сейчас начнет рассуждать, запинаться, и я смогу как то ее уговорить и образумить. Но она очень упряма, и когда вот так уверенно говорит, то даже пытаться не стоит.
- Ладно, - я пожал плечами, стараясь не показывать своего разочарования, нелепой грусти и недоумения. Во мне сейчас все кипело, бушевало, я сейчас хотел сделать все, что угодно, лишь бы она только осталась. Но я ничего.… Совсем ничего не мог сделать, - Ладно. Уходи. Будем считать, что мы друг друга не знали.
- Правильно мыслишь, - уже своим обычным, задорным голосом, сказала Алиса, спрыгивая с подоконника и поправляя футболку, - Ну, пока!
Она отдала мне честь, специально левой рукой, и вышла из квартиры, хлопнув дверью. Она всегда хлопала дверью, когда уходила…
А я так и остался стоять посередине комнаты. Только через минуту я упал на колени, а голова медленно опустилась на пол. Так я и сидел, не знаю точно, сколько. Дома никого не было, меня это очень устраивало. Никто не должен был видеть мои слабости. А слезы текли. Черт! Почему она не проронила ни слезинки, а я рыдаю, как какая-то девчонка?!
Пошел в душ. Разделся и залез в кабину. Теплую воду включать не хотелось, так что дотянулся я только до ледяной. Сильный напор бил мне сначала в спину, потом я развернулся и он ударил мне в голову. Только сейчас я почувствовал себя по-настоящему беспомощным. Меня – меня-то! – бросила какая-то пятнадцатилетняя школьница. Хоть я и сам еще школьник, но все же.… Как я ее отпустил, если я так любил ее? Любил?.. Почему я говорю в прошедшем времени?.. Я ведь все еще люблю ее.… Ведь так?..
Из душа пришлось вылезти, потому что, не смотря на внезапно нагрянувшую депрессию, я сильно замерз. Первым делом я осмотрел все потолки в комнате – нет, люстры были непрочные, да и к тому же, потолки не настолько высокие, чтобы я смог там повеситься. Лезвий в доме, почему то, тоже не оказалось. Странно.… Спрыгивать с крыши я не хотел, почему то я думал, что смогу опомниться в последний момент, когда уже буду подлетать к земле. Да и с моим домом, и вообще улицей, это совсем не выгодно – везде, куда ни посмотри, пятиэтажки, а идти, куда-то для того, чтобы умереть, у меня желания не возникало. Почему-то тогда я еще сохранял хоть какую-то логику и здравый смысл. Нет, я уже не думал о том, что подумают родители, друзья, одноклассники, Алиса… Я думал о том, что жить я без нее уже не смогу.
Точно! Мать же страдает хронической бессонницей! В несколько прыжков я пресек две комнаты и коридор и оказался в ванной, роясь в аптечке. Ну вот, все, как и должно быть – три пластинки какого-то «Клофелина». Я сгреб все три с собой, постелился (был уже вечер, а ложиться я люблю рано, так что родители ничего все равно не заподозрят), и пошел на кухню. Вот она – моя дверь в потусторонний мир – осталось только выпить все таблетки, лечь в постель и ждать прихода тетки с черной косой.
Выпить пришлось пять стаканов воды, и теперь было ужасное чувство в горле, как будто бы эти таблетки там все и застряли. Пришлось запить еще половиной шестого, пока мерзкое ощущение не прошло. Теперь я выбросил все пустые пластинки в свое мусорное ведро, прикрыв их черновиками. Знаю же, что будут шариться тут, если я и, правда, умру. Ну да ладно. Все равно потом уже ничего изменить нельзя будет. Я стянул с себя шорты и упал на кровать. Все тело тряслось, то ли от нервов, то ли от холода. Я закрыл глаза, и представил себе Алису. И с глаз опять потекли слезы.
Алиса… Алиса… Алиса?..
***
Я проснулся утром, наверное, было или слишком рано, или слишком поздно – потому что в квартире ничего не шумело, и на улице машины еще не гудели. Посмотрев на будильник, стоявший на столе, я понял, что сейчас всего лишь половина шестого утра. Наверное, я проснулся так рано потому, что лег вчера рано. Точно!.. Черт!.. Я проснулся.… А значит, снотворное не подействовало. Ну ладно. 11 класс – ты ждешь меня или нет?..
Да, я собирался покончить с собой 31 августа. Странная дата.
Я тихонько пробрался в ванную и умылся – все-таки праздничная линейка, надо привести себя в порядок. А волосы-то за лето все же отросли! Только классный руководитель опять выскажется, что у меня патлы похлеще, чем у девушек. Ладно, только ради него я заплел их в высокий хвост, получилось, кажется, неплохо, только некоторые пряди все равно вылазили наперед, совершенно не желая заплетаться. Выйдя из душа, я обнаружил под ногами некормленую кошку – ту самую, которую подарила мне на день рождения Алиса. Пришлось красться еще и на кухню, чтобы насыпать ей корма.
Странно, но я совершенно не ощущал себя каким либо угнетенным или депрессивным – будто бы ночь и 45 таблеток этого Клофелина как то сняли все напряжение. Хотя странно, что я все еще жив и не умер от передоза.
Но сейчас я даже был этому рад.
Итак, линейка на девять часов утра. До нее мне еще три часа ровно, но надо успеть подладиться, приготовить завтрак для родителей и для себя, позавтракать и сходить в цветочный магазин за букетом. Нет, я все точно успею.
Включил кофемолку, заложил кофе и поставил вариться. Родители скоро встанут от того шума, который я издаю, поэтому можно даже сразу включить небольшой огонь. Теперь – наложить творог и поджарить горячие бутерброды. Сегодня будет такое меню.
Как я и ожидал, вскоре, шаркая тапочками, на кухню заползла мама - зевая и почесывая затылок, она критическим взглядом прищуренных глаз осмотрела то, что я делаю, и сказала только:
- Отца будить, да?
- Конечно, будить! Только мойтесь поскорее, а то я уже почти готов стол накрыть.
- Аа.… Ну ладно. Сейчас, - все еще в некотором недоумении сказала мама и ушла в спальню. Надеюсь, она сейчас не уляжется на кровать опять и не заснет, а то все мои старания позавтракать раньше всем вместе пойдут коту под хвост.
Примерно через двадцать минут (так быстро управились!) мы сидели за столом и поглощали бутерброды и творог.
- Эх, Димка, жена у тебя будет – так не нарадуется! И готовишь, и стираешь, и гладишь, и уборку делаешь, и с детьми ладишь – просто идеал любой девушки! – насмехался надо мной папа.
- Тебе что, завидно, что ты уже женат на маме? – как бы невзначай спросил я.
- Хахаха! Я наоборот – горжусь сыном! Ох, и дурак же ты!..
- Я не дурак. Сам же только что сказал, что прямо «умница да разумница».
- Ой, ну уж простите, Ваше Величество, - продолжал отец.
- Так! – резко оборвала наш утренний спор мама, - А ну прекратили! Игорь! Ему на линейку сегодня идти и улыбаться! Не порть Диме настроение. Ешьте лучше!
Матери я старался не перечить, просто так. Отец лишь улыбнулся как-то виновато, и мы продолжили завтракать молча.
Свою чашку зеленого чая, моего любимого – Китайский дракон, - я забрал с собой и ушел в комнату, сказав напоследок, что папа моет посуду. Он ведь всегда забывает, что у нас на днях появилась посудомойка, пусть теперь из-за своего склероза чуть чуть пострадает.
В комнате делать было абсолютно нечего, поэтому я включил ноутбук и стал проверять почту, фэйсбук, контакт и остальные сайты для траты собственного времени. Но чай был уже давно настоян, поэтому допил я его быстро и сайты тоже выключил. Кстати, изменил в контакте семейное положение – теперь я снова «в активном поиске».
Выгладив всю одежду, я посмотрел на часы и осознал, что уже восемь часов, добираться до школы проблемно, а за букетом я так и не сходил. Сложив несколько купюр в задний карман джинсов, я обулся и быстро выбежал из дому. Свобода!
В цветочном мне сразу же приглянулись гвоздики, и я взял небольшой букет – семь штучек, кажется, достаточно – а на большее бы и не хватило.
А вот маршрутку пришлось подождать, ведь это один единственный номер, который отсюда едет к гимназии, да и притом, сейчас как раз час пик для нашей школы.… Все маршрутки переполнены…
Меня пропустило три машины, прежде чем я, наконец, смог поймать одну. Но все равно толкучка была невероятная. Я не мог не сесть, ведь я уже практически опаздывал.
Но все же успел вовремя. Стояли уже человек десять из нашего класса, в основном девушки. Ну, и, естественно, куратор. Мне весело помахали из толпы рукой, и я пошел туда.
- Димка! Привет! Тебя и не узнать! – воскликнула Мария, моя бывшая соседка по парте, - Прямо красавец-жених!
- Что же вы все меня сегодня женить хотите, сначала отец, теперь ты… - наиграно вздохнул я, и только заметив, что она загрузилась моими словами, легко чмокнул ее в щеку в знак приветствия, - Привет Маш.
- Ах ты! Ты специально меня чем-то паришь, чтобы поприставать! – она так же, притворившись, что сильно возмущена, пихнула меня вбок.
- Ха ха! А ты, как всегда, введешься! – улыбнулся ей я.
- Эх, Димка, Димка… - вздохнула рядом стоящая Ната
- Да-да, я просто ужасен, Наташенька… Злобный извращенец…
Линейка длилась почти час, и была довольно скучной. Кажется, в этом был уверен не только я. Да и летняя жара еще толком не спала, и я парился в своем пиджаке. Пришлось его снимать и оставаться в рубашке с короткими рукавами, хотя выглядело это не совсем, как форма. Ну да ладно, думаю, классрук меня поймет.
Теперь, после окончания линейки, нас торжественно повели в класс, разбив, как маленьких детей, на пары. Я как всегда был нечетный, и шел последний, причем один. Зайдя в класс, все расселись, как им вздумалось, и я нашел свое любимое местечко – первый вариант третьей парты первого ряда – как раз возле окна, в которое можно было смотреть уроки напролет. Сел я, опять же, один. Что-то изменилось за лето, что со мной никто даже садиться не хочет?..
Тут вошел куратор, слегка припоздавший, а рядом он вел какую-то девушку – наверняка новенькую. Но смысл переходить в другую школу на 11 класс?
Она была совсем другая. Даже не такая, как Алиса. Алиса ходила уверенно, держа спину прямо и смотря вперед. Первое, что я заметил в новенькой, это ее походка – она шла, немного сгорбившись, вжав шею в плечи, неуверенно, мягко переступая с ноги на ногу. Она постоянно осматривалась по сторонам, немного хмурилась, и взгляд у нее был, как у десятилетней девочки, которую привезли в новую страну.
Она выглядела, как какая-то инопланетянка.… Ну, или девочка, пришедшая из прошлого. А точнее – из шестидесятых.
Она была не слишком рослая, но и не очень маленькая, с узкими плечами, стройная, но не дистрофически, с довольно такими широкими бедрами, и эта осанка ее немного полнила. Но выглядела она очень… Красиво, наверное?..
На голове у нее была копна коротких ярко-рыжих волос, спутавшихся из-за ветра. Сразу было ясно, что этот цвет – ее натуральный, ведь кожа, загоревшая за лето, немного отливала медью. На вздернутом носике и щеках красовались веснушки, и она этого явно не смущалась. Глаза были довольно большими и ярко-синими, как летнее небо. Она подкрасила только глаза, чтобы выделить их на лице, и это смотрелось просто идеально. В ее случае. На нос опустились хипповские очки с зелеными стеклами, а на правой щеке был нарисован небольшой цветочек. Под пышной нижней губой блестела бусинка пирсинга, рот постоянно был приоткрыт, как будто она всех внимательно слушала (ведь если человек внимательно вслушивается, то он зачем то приоткрывает рот – видимо для того, чтобы принять больше информации). Одета она была тоже немного странно, но то, что она хиппи, понятно было сразу. На шее у нее висела веревочка с «лапкой голубя», на правой руке красовались феньки почти до локтя, а на левой – перевязанная красная бандана. Она была одета в темно-оранжевый топ, освещающий ее небольшой животик, а с бедер буквально спадала просторная юбка до пят цвета хаки. Она была в бежевых сандалиях, которые немного смахивали на греческие (такие, вроде бы, сейчас в моде). За спиной у нее висел небольшой рюкзачок.
- Ребята! – сказал куратор, но мы возмущенно вздохнули, и он отвел взгляд, - ну да, какие вы уже ребята… Ладно, оставим первосентябрьские лекции и речи на потом. Представляю вам нашу новую ученицу, ее зовут Ия Ричи, она… Можно мне рассказать? – спросил он ее немного тише, но все всё равно слышали. Та только кивнула.
- Итак, Ия родилась в Лондоне, ее отец англичанин, а мать вышла за него по расчету. Девочка жила там три года, а потом ее мама подала на развод и они уехали в Россию, и скрывались там от мужа. Практически всю жизнь. Ия до этого времени получала образование дома, но, так как экзамены не принимают у детей с домашним образованием – без аттестата или надлежащих документов, - то она пришла к нам в школу.
Теперь-то мне было ясно, почему она с таким интересом осматривает все – ведь окружающий мир был для нее только на картинках…
- Ия, садись-ка ты с Димой, вон, туда на третью парту. Он у нас хороший, вежливый, и новеньких не обижает.… Да, Дмитрий?..
- А? Что?.. Да да, сенсе.… Ой. Простите, Виктор Михайлович.
- Кем ты меня там назвать хотел?? – вскипел куратор.
- Не обращайте внимания, это все пустяк. Я скоро отучусь.
- Ээ.… Ну ладно. Ты, Ия, садись-садись. Так, а теперь – я ведь не должен говорить, что вы должны стараться в этом году, потому что все оценки идут в аттестат?..
Новенькая села ко мне и положила рюкзак на парту, а потом протянула мне руку в знак приветствия.
- Ия!
- Ну, ты уже слышала, что меня зовут Дима, - я пожал ей руку и улыбнулся, - Ну, что бы тебе сказать… Добро пожаловать в наш класс!
- А, да… Спасибо. Ты очень милый.
- Правда, что ли?.. Правда, то, что я милый, мне еще никто не говорил… - усмехнулся я, искоса наблюдая за ней.
- Я рада, что стала первой, кто сказал тебе это, - улыбнулась она мне так приветливо и искренне, как еще никто не улыбался. Я немного оторопел - даже задержал дыхание на пару секунд, а она только захихикала.
- Тогда ты… Ты… - я запнулся, стараясь подобрать нужное слово.
- Что, и сказать нечего?
- Другая.
- Что?.. – теперь был ее черед удивляться. Она широко открыла глаза, и взгляд ее теперь не летал где то в чужих мирах, а всматривался в меня с неподдельным интересом.
- Я говорю, что ты другая. Не похожая ни на кого. Искренняя и не испорченная обществом. Другая, - уверенно сказал я и посмотрел на нее. Ия опять улыбалась затуманенным взглядом.
- Вау. Да ты просто экстрасенс.
Когда учитель все рассказал, и мы выходили из класса, она попросила меня проводить ее. А что, я был абсолютно не против, учитывая, что делать дома было абсолютно нечего.
Когда я провел ее, нас встретила мама, гуляющая на улице с ее маленькой сестричкой, которой навскидку было годика два с половиной. Она радостно помахала нам рукой и пригласила меня на какао с пирожными. Пирожные, как оказалось, с утра сделала сама Ия, и я не смог не сказать, что они были просто изумительными. Как то было с ними обеими – и с матерью и с самой новенькой – легко общаться. Непринужденно, мы поговорили о том, куда я собираюсь поступать, куда хочет поступать Ия, что надо сделать, чтобы поступить на бюджет и так далее.… Потом, как то совсем для меня незаметно, тема разговора переметнулась на меня, и я уже рассказывал о своих хобби, о том, что я умею делать и чего не умею, о том, что у меня сейчас нет девушки и что я очень болезненно пережил расставание с последней…
Вышел я оттуда, когда небо уже почти совсем потемнело. Проверив свой телефон, я заметил, что на экране висело несколько пропущенных звонков от родителей, пришлось им звонить и успокаивать их.
Домой я пришел довольный, счастливый и очень уставший.
***
Школа с самого первого дня пошла хорошо. Так как я, не смотря на то, что вел активную личную и прогулочную жизнь летом, успел позаниматься, и догнать то, что пропустил в десятом классе, поэтому с самого начала обучения у меня пошли отличные оценки. Ия тоже была не промах – она никогда сама не вызывалась, но когда кто-то из учителей все же спрашивал ее, то без подготовки отвечала довольно таки хорошо. Странный она человек – говорит, что дома ничего не делает, только за сестрой следит и подрабатывает копирайтером. Говорит, что у нее хорошая память и что она много читает – вот и весь секрет ее успеха.
Кстати, мы стали хорошими друзьями. Мы часто гуляли после школы, ходили на какие-то хипповские сходки, точнее, она меня, куда-то водила. Она постоянно находит, какие-то интересные места, чтобы провести время – хоть кафе для сексменьшинств, хоть какой-то заброшенный домик в поле, откуда открывается хороший вид на звездное небо, хоть бои «район на район». И всегда мы оттуда добираемся, почему то, живыми и здоровыми. И с ней так весело! Я даже не задумываюсь о том, что она могла бы стать моей девушкой. Я уверен, что такие девушки, как она, могут быть только хорошими друзьями. Не знаю, что она чувствует ко мне, но если бы она захотела, то давно бы мне призналась. А так мы просто любим, проводить свободное время вместе, и это приносит неописуемое удовольствие.
Я часто захожу к ней домой, и мы вместе занимаемся и делаем уроки, иногда я вожусь с Никой – младшей сестрой Ии. Она уже пытается говорить, что-то похожее на мое имя, и получается «Ляля Лима». С одной стороны, смешно до ужаса, а мне очень приятно. Я частенько катаю ее у себя на плечах, мы с Ией берем ее на прогулки по городу. На нас, когда мы втроем, смотрят с искренним умилением – мы что, похожи на молодую парочку?.. Ну, тогда уж слишком молодую…
Ко мне Ия тоже иногда заходит, она сразу понравилась моим родителям. Они теперь постоянно сокрушаются, что я не хочу предложить ей встречаться, а потом и пожениться, когда окончим школу и поступим в ВУЗы.
- Если я сейчас предложу ей встречаться, то это испортит все наши хорошие отношения, - с умным видом каждый раз отвечаю я.
А вообще, мне все нравится. Мне очень хорошо, и я уже не помню, когда в последний раз у меня было плохое настроение. С ней я как будто бы забываю все угнетающее, что происходило в моей жизни, а вместо него в памяти остаются только счастливые и радостные моменты, которые уж точно никогда не забудутся.
Так и пролетела первая четверть учебы, настали осенние каникулы. Ия пригласила меня остаться у них дома на пару деньков, просто так – а потом поехать с их семьей в лес на пикник. Почему бы не согласиться?..
Я собрал некоторые вещи в рюкзак, предметы гигиены, распрощался с родителями и уехал к ней. Ия уже ждала меня на остановке с Никой – та, как только увидела меня, с визгом радости побежала ко мне, и я чудом успел поймать ее, когда она почти уже споткнулась и упала.
- Привет, солнышко, - мягко сказал я, улыбаясь, - Давно не виделись. Как ты тут? Как делишки?
- Отично! – хихикнула девочка и улыбнулась мне, - Ия! Ия! Ляля Лима к нам наолго?
- Конечно, и в поход с нами пойдет, - ответила девушка, когда мы подошли ближе, - Привет, Дим.
Все эти два дня, когда я был у них дома, мы провели, собираясь на пикник: нашли и почистили спальники; проверили, пригодны ли для жительства две палатки (оказалось, что все-таки пригодны); затарились продуктами и готовили все, что необходимо. В общем, старались сделать все «без сучка, без задоринки». Ника тоже нам пыталась помогать, но потом их мама очень вежливо сказала, что единственная помощь для Ники, - это попытаться им не мешать, из-за чего девочка очень обиделась. А кому ее утешать и успокаивать? Конечно же, мне. Я тогда поднял ее на плечи и сказал, чтобы она подсказывала мне рецепт ее любимого салатика (естественно, я все знал и так, но ее неугомонную болтовню надо было повернуть в нужное русло).
В последний день перед отъездом в лес я был уставший и довольный тем, что смог проделать всю эту работу и помочь Ии и ее матери.
Только вот произошло что-то странное. Когда я уже почти засыпал, то краем уха услышал, что дверь в мою спальню приоткрылась. Кто-то, осторожно подойдя к кровати на носочках, отвернул одеяло и умостился рядом со мной.
- Это я, не бойся, - прошептала Ия.
- Ты… Чего это?.. – сонно сказал я, все еще не поворачиваясь к ней.
- Мне приснился кошмар. Мама еще не спит, и я не могу лечь к ней. Извини.
- А.… Да ладно, спи… - я развернулся к ней и увидел, что она лежит ко мне спиной. Тогда я осторожно положил ей руку на плечо, и так мы и уснули.
***
Что-то я не припомню, что в этой комнате было так ярко утром, и что все потолки были белыми. Да и кровать, кажется, располагалась не в том месте. А еще я не почувствовал лежавшей рядом Ии. Что такое случилось за ночь?..
Я ощутил, что встать я не могу – я был безумно ослабевшим. Руки были чем-то обмотаны. Взгляд оставался размытым, и смотреть я пока ни на что не мог.
- О, смотрите!.. Пульс стабилизировался, давление пришло в норму… Он больше не нуждается в системе жизнеобеспечения!..
- Как?! Как это возможно?!
Мама? Это ее голос спросил с таким удивлением о чем-то, что я еще не понимал. Увидеть я так ничего и не могу, и просто лежал без движения.
- Возможно. Вам очень повезло – он пришел в себя.
Вот тут я совсем оторопел. Как это, пришел в себя? Кто в себя пришел то?.. Почему я не понимаю, и не могу понять, где я нахожусь?!
- Дима! Димочка, дорогой! Ты слышишь меня?! – кричала мать, и я почувствовал ее ледяное прикосновение на руке.
- Мм… - только и смог произнести я и немного повернул голову в ее сторону, открыл глаза и напряг зрение, чтобы четче все рассмотреть. Картина меня поразила.
Мать, вся исхудавшая и постаревшая, с синяками под глазами и красными глазами смотрела на меня и сквозь слезы улыбалась. Теперь я точно понял, что это больница. Только вот, что я здесь все-таки делаю?..
- Что.… Случилось?.. – постарался сказать я.
- Ты разве не помнишь?.. Мы тебя еле еле откачали, в последний момент, но таблетки уже начали свое действие и ты упал в кому. С того момента прошло уже три месяца, Дима. Ты спал столько времени! Господи, спасибо тебе! – сбивчиво говорила мама, - Я так рада, что он снова жив! Больше мы никогда такого не допустим, Димочка!!
То есть.… Выходит, что все, что происходило со мной с первого сентября – всего лишь плод моей фантазии?.. И Ия, и Ника, и все наши приключения – всего лишь сон?..
Я усмехнулся и прикрыл глаза, стараясь как можно ярче запомнить каждый придуманный мною образ.
«Я обязательно буду жить. Буду жить ради тебя, Ия. Ради тебя, мое Плацебо».
ID:
383026
Рубрика: Проза
дата надходження: 07.12.2012 00:58:04
© дата внесення змiн: 07.12.2012 00:58:04
автор: Таїса
Вкажіть причину вашої скарги
|
