Когда ты не дышишь, но всё ещё жив,
и всё ещё рвётся как локомотив
в груди обжигающим рёбра комком
к свободе твой зверь, и разносится стон,
который за миг
превращается в рык,
который велик
и который настиг,
пришел в сорок пятом и в сорок втором
и вплавил кому-то урановый лом
меж глаз, вот тогда понимаешь зачем
секретных обмотаный тысячей схем
один в пустоте
и один в темноте,
един в наготе,
одинок на кресте,
ты ищешь ответ на последний вопрос,
когда за спиной камуфляжный колосс
в затылок направил тебе пистолет,
бумагу - в лицо, в ней тысяча лет,
финальный разгон,
непонятный резон,
карбид и карбон,
закон сотни зон,
стеклянные стенки воронок и бред,
прощальный хлопок и прощальный кювет.
