Минуя Рим и пляски у костров,
в местах, где у творцов летает «крыша»,
день изо дня на скрипке Пикассо
играет вечность… В спешке редко слышат…
Восторг замкнул в покорности Восток,
а Запад западает, будто кнопка,
и начинанье не настиг итог…
Хотя, и без него немало прока:
мы – дети четырёх в миру стихий
и пятой – запредельной, но единой,
не можем пережить свои стихи,
как призрачных детей, без боли дикой…
На преломленье Южного Креста
и холода большой звезды Полярной,
град астероидный не перестал
ладони полнить тем, что идеально…
Мы смертны и бессмертны, как в семье,
в реальном мире, точно в параллельном,
хотя и разбираемся в себе
дуально, а порою и дуэльно…
И рай для избранных – не всех детей…
Но что бы ни узрели, ни постигли
в коловороте мыслей и страстей –
очистить можем, словно злато в тигле.
Елей кумирен с ищущим отпить
(в чернофигурных амфорах и вазах)…
Непойманные миром – это нить
не красная, но высшего экстаза!
…Да – Лунопарк, да – Солнцепарк!
Веселье не теряет ни мгновенья…
Где метавихри и фантазий па,
там я беру смычок для вдохновенья.
«До»-«соль» звучанья добывают Соль
на берегах двух – скрипки Пикассо…
Сложновато1
