Знаем судьбу мы, как необоримую силу,
ту, что себя провести никогда нам не даст;
нет, не капкан и не сеть, —но большое ветрило,
что направляет корабль жизни каждого в карст.
Тихо, как свой, входишь в грот, а затем их пугаешь,
верный слуга наготове у входа их ждёт;
словишь не всех, из них малую часть упускаешь,
горсть голубей из пещеры на волю вспорхнёт...
что справедливо. И нет и намёка о скорби
ни у ловца, что решителен, ловок и скор,
ни у того, кто за тем наблюдает;
смерть, как сам факт,— мысль о том, егерей не коробит.
Можно ли ставить судьбе смерть в укор,
всё что обыденно, то не пугает.
2о24
