В каком - неведомо году,
В какой - неведомо сторонке
Жил человек в прозрачной плёнке,
От головы и до мошонки
Обмотанный, но на ходу.
Боялся человек всего
И ведь не только непогоды,
Страшнее были антиподы,
Те люди, узники свободы,
Что терлись все вокруг него.
Открытость строго отрицал,
Считая мир чужим и страшным,
Каким-то дико бесшабашным,
Тем-паче, с боем рукопашным
Он с детства дружбы не сыскал.
Мир звал его, но через грань
Запыленного целоффана
Все виделось не без изъяна
И искажалось постоянно
В несуществующую срань.
Был прав всегда наш человек,
Поскольку слов не слышал против
И, мысль неверно подхватив,
И, диалог любой испортив,
Сражал тем умственных калек.
Сидеть любил он на толчке
И размышлять о постоянстве,
Религии, любви и пьянстве -
О всяком, в общем, шарлатанстве...
Хвала богам - он в колпачке!
Но лопнул тоненький барьер,
Каким-то гадом был разрушен,
Иль другом, что не был послушен -
Не суть... За дырами отдушин
Вдруг изменился экстерьер.
Что делать?! Плёнка дальше рвется!
Защита сброшена, увы,
Из непокорной головы.
И ядом чёрненькой вдовы
В глаза мерцанье света льется.
Он был готов к всему теперь,
Но яркость заменила мрачность,
Цветастость - старую невзрачность.
Сквозь бывшую полупрозрачность
В широкий мир открылась дверь.
И человек стал человеком.
А дальше? Дальше жизнь была,
Любовь в нее еще вплыла...
Так, в принципе, и все дела...
Спасибо, что ''открыли веки''...
