Вот, уже, слышишь, скрежет железа,
в толщу земную врезается плуг,
пласт за пластом, тучность свежего среза,
терпкий, хмельной, горячительный дух, —
и до чего было вам недосуг,
то что казалось довеку исчезло
(думалось вечность уж слеп ты и глух),
фениксом к жизни над пеплом воскресло.
В свете вечерней зари багровеют,
будто вновь бал правит осень, сады,
да вот с холмов вешней свежестью веет.
Тёмен кустарник в ночи. Но темнее
чёрные пашни открытой степи.
Время идёт, час от ча́́́су юнее.
