1.
страсть проявляется опустошённым действием
например погружением лески в реку
или неровным ритмом прочтения:
принеси лестницу кристоф
ворсинки вздыблены по направлению к свету
видишь сам как невозможны повторы
деревья движутся по горизонталям кроссвордов
опутывая лестницы по которым спускаются в память
стыдливые почтовые мыши
птица отвечает иллюстратору
изношенных схем безрассудства:
раболепие - сестра твоя в пыльном глазу
2.
любовники от противного на отрицаемых сколах
разрубают пропорции словно священные рощи
/фотограф: удар клетчатой птицы в беспамятность?/
рука тянется за сигаретой / на лице
едва различимая улыбка / после простого движения
мир восстанавливает сумму значений
за исключением слепого пятна где мы живём постоянно
создаётся камера слежения за рассудительным снегопадом
головокружительный провал в реальность
/ не забыть запастись бакалеей и маслом
не забыть обезвредить знаковую растяжку
/ слеп ли свист в угловатом кафеле шорохов?
хорошо думать с простейшими божествами
о вращении цилиндров о совпадении запятых
прожигать насквозь цветущую сцену
с бессовестной и фальшивой наивностью
не только драконам делать из кала пули
все деревья в починке / цедят судилище-плацебо
3.
отчаяние - спусковой механизм текста
очищенного от дробных голосов
обрываются нити соединявшие тебя с собой
включаются и выключаются священные чудища
домом правит оторопь/ сворачиваются в бутоны
все признаки рассеивавшие
иллюзию о которой говорят лишь шелестом платья
прорицатели сбегают из-под полы
доверия к наивным вестям
4.
день схваченный намертво
опасливой арифметикой
был бы метод а в методе дырочка с глазом
да часики-ходули
пошутишь - сбегутся аптекари
в брачных костюмах
для дезинфекции коммунальных столов
чтобы дурашка-смерть оцарапалась
5.
думаешь о шероховатых вещах: грубой речи
резких рукопожатиях веснушчатых лицах
заросших травой личинах
сочиняешь любовь / так всегда делали в детстве
теперь есть время заняться любой причудой
внешняя речь растворяется внутренней
спрашиваешь: долог ли путь к этому месту
в рыхлой теореме весеннего сна?
(спрашиваешь: при чём здесь растрескавшиеся губы?)
книги покидают добровольную изоляцию
чтобы увидеть на небе черешневый снег
реки молочные нарочито безбожны
раздражённые бунтари без масок долго
спорят друг с другом возле раскрытых подъездов
значит эпидемия будет тяжелой
6.
отмеривай алфавит от любой свободы
делай во время отмены ткань проворней
если мы думаем-думаем то ошибаемся
если впадаем в реку то ошибается река
самое меньшее на один пароход
на турникетах приготовляют засаду
сами себе энтомологи-ихтиандры
удовольствие есть и у неделимых
чей крокодил дежурен в санчасти
всё это женщины torre de belem
всё это падающие занавески
может прийти в голову позвонить в блюдо
чтобы сообщение умерло и Никто
переступил с носка на влажную пятку
обнаруживается удалённое таяние в
целом квартале пуха
и дружелюбие такое что
разворачивается контингентная стройка
на груди & других закрытых территориях
будем ли верить этажам из твёрдого воздуха
и резиновым десантникам
заваливающим горизонт?
интонация отчуждается ещё не родившись
7.
"поверхность воздуха – это взгляд
сквозь мокрую флейту?" / выпуклая
оболочка усмирённого жеста
вот что спасает помимо раскормленных запятых:
движение вдоль посудных лавок
опечатанных ангелом-рецидивистом
в акте любовном намечено вчерне
то что в комедии чисел незванных
объясняет разрозненный ветер
новой планеты где урожаи синеют
как рогатые матрицы в тусклых ливнях
и гостеприимные домушники
составляют путевые заметки
секс и работа – остальное по-прежнему имеет значение?
дёргает смерть за косичку неумытую ноту
и фаэтон забрасывает в море бутылку святого пива
ждёт когда пожарная команда
арлекинов отправится восвояси
8.
не пильщики принимают жалобы
а слабые перемены цвета
и нотные ключи
ни к дыму ни к городу не приживляясь
есть предположение
что исследовать доисторический лес
на хребте у игумена
не надо
гроздь коллекционая
заступает на вахту
9.
облачение смеховых статуэток
водоворот округлён до равноденствия
вольноотпущеник приседает: повсюду мокрые пятна
потолок продолжает со скрипом вращаться
как и любые лучи воспитанные сукровицей
может ли уцелеть плетёный дом
после задымлённого смеха?
тишина – опытный застройщик
недостоверного "мы" в прикосновенности
секс – воспоминание о жизни
или сокращённая до единицы фантазия?
"всё" приходит в движение сквозь
вентиляционные отверстия в гетеронимах
приближается/умалчивает с такой новизной
что жизнь становится снова необъяснимой
между канатами & камнями – шахматная
доска ранней недели
10.
дело разумеется
не только в бессонных принципах
но и в принципах бессонницы
во всём проступает метод
даже призрачным любовницам присуща
горячечная экспонента
может и кровь-беглянка необходима
дому где слуги рады
прямохождению
дому посеребрённому упавшим солнцем
дому скользящему облаком
над чужеродностью
и опечатанным наглухо цветом
дети разыгрывают вслепую гаммы
дети обнесены полыхающим выменем
дети зажаты в створках распри
словно заворожённые порохом маятники
в темноту отступают стеклянные фигуры
плавают в комнатах терпкие женщины
водят по воздуху рукавами
расшивают рубахи улыбчивым зомби
подтягивают уголки залатаным чувствам
тотчас нарушают обещания
данные мракопитающим
если из тучи проливается хотя бы
один вероятностный зверь
все эти зыбкие оговорки
так и город одеть недолго
мягким обстукиванием нищетой
оплощённых вещей и многотомной скукой
птицы разделены на белых и перелётных
удалён ветер цинический
из прописи воробьиной
изгнанной интонации
влажные следы на пожарной вышке
- с такой смелостью натужной -
что жертвенные ворота
переворачиваются
и плывут вверх по течению
11.
искусственная вентиляция неба
аутичность мира сего
ты говоришь и я говорю
я даже царапаюсь
мы параллельны как полосы на дорогах zoom-а
разгоняем охладевшее время
до скорости тел
контролёров явившихся с повинной
курим, везём бутылки
на дирижаблях и шёлковых дронах
правый правый левый правый
эти чёртовы одуванчики
их милейшие названия и целительные пробелы
фестиваль досудебных лун
ака секс в тридевятой республике
мимического холуйства
ты распределена надвое
я пытаюсь раскрасить
застывший оффсет дождя
судя по программе воскресника
кто-то из игроков
наконец заштопает дыры в пейзаже
12.
река полоснула почтовый двигатель
марка моллюска
клеится к зауженному цвету
письма пандоры / наивное округление
интерьер: побитовое завоевание бусин
чихание в пасмурный бензобак
внутри флирта отчаяние становится неприкасаемым
всхлип образует поверхность голодного шара
неужели посреди поспешных отбросов
метрика отражает смещённый звук?
плюёт в седую глазницу новоначалию?
люди - эти несъедобные кролики -
спускаются с нами в лифте умолчаний
пишешь мне на бесшовном наречии:
"свет по прозвищу одиночка
бежит к незнакомцам в цементной шахте глаза"
отвечаю: "полированный судья
пусть заготовит кнут для шекспировской дымки
такой неслышный путь предстоит ему
сквозь августовский лёд к оксюморонам падалицы"
кровь уходит в яблоню свиста
девствениц и мокрого оркестра арестантов
всё строится на доверии: по чистым
партитурам играем краплёными картами
отрываем виноградные усики всему что приняли к сведению
13.
окрашенная нежность не входит в проект
копируешь её сам
на невесомую страницу кожи
хочешь увидеть всё? уходи на чужих двоих
выдан усталому врагу
неприкосновенный запас воробьиных перьев
пусть разбивает пальцы о
музыкальную дверь
перемещения ветра степного
сумел отменить почтальон
(недаром служил воздушным змеем
годичной выдержки)
тело – вышколенный луч темноты –
ведёт переговоры с послушницами:
стольких мёртвых собак они укрупнили
так склоняли головы
во время лекции об отмытом
до шелеста велосипедном колесе
в музее иллюзии
ограбленном лунным затмением
(водитель нервничает за рулём
прикрывает ладонью глаза
через пару минут выходят смешливые врачи
снимая резиновые перчатки)
14.
выгорает экстремум до одиночной мантии
электрическая дуга в чувственном подполье
угостишь бесцветность историей?
вот ещё одна отстранённая задача:
речной уклон и на нём разогретые солнцем фигуры
женщины, их медленный страх
заражение памятью при переговорах с мостами
там где разлили жир в дюйме голоса подсадного
заполни меня доступными дождю пробелами
пока защёлкивается вокруг лодыжки
искусственный цвет
выпросить/выронить – день в ливень уводит
в эдипову падалицу
ты идёшь к учебному центру
пересекая долину спонтанности
без подмалёвков и кубистических провожатых
15.
будем измерять слитность и конечность
нашего шумного "нет":
один и тот же бормочущий до одури
спальный объект в ожогах сиреневых пастбищ
страх уже опечатал запястья и выбрался на плато?
ты хочешь жёсткой дружбы быть может
с морскими гадами из соседних
исчезнувших городов
табунщикам с истоптанной слюной
и пятничным рабочим жонглирующим бородами
говоришь: я немой
и растрёпанный берег стеклянный
вычитание из векторов безымянных
на острие ботинка завершается дождь
кафе работает на вынос: эринии / мухи
свят свят забросивший удочку в ухо
рисующий сажей по разбавленной букве
улыбка ищет своё в технической зоне
будто даёт взаймы шахматным флейтам;
по другую сторону погоды
обломки кораблекрушений в прозрачных животах
альгамбра / cваи удочек встраиваются в небо
словно чувствуют пропорцию
даже в осклизлых шлюпках слуха
золотильщик заболел? из окна закрытого срезавшись
утверждает: лучшее "нет" в этой жизни –
у майских жуков-гастарбайтеров
с транспарантами: "кто разрешил дубляж плоти?"
16.
не могу отцепить себя
от дикой коллекции
исключений
черёмухи бессмыслены и ядовиты
как ослепшие производные
за это их можно было бы полюбить
но они ещё и слишком настырны
лучше эвакуировать их на планету
где сохранились футбольные мячи
и ни один юный чиновник
не требует честной игры
где револьверши тоньше волоса
пересчитывают развороты рек
пока что-то размешивается
в здравом уме налётчиков
а ещё там цветут каштаны
и насвистывают иволги в масках корсарских
в общем совершаются повсеместно
предосудительные и беззаконные привычки
словно поиски бессвязных менад с топорами –
но зачем им все эти
расступающиеся как воды
голоса?
17.
у солнца, вероятно,
всего лишь три тряпичных угла
в то время как сотня дверей
нуждается в остекленении
а сотня другая предпочитает субботник
на земляничных полянах
но всё не так уж печально
можно себя ограничить
всхлипами янтаря
прочитать датскому роботу сказку
о безвременно спасённой гертруде
и процвести ниже по течению
в долине голодных свистков
публичным органом почтовым
(может ещё поиграем с тобой
в преувеличения
десятком плоских фигур?)
а помнишь:
смотрят на нас и смеются
шар, велосипед и каштан
во многом похожие друг на друга
но не на нас
на ничто покушающихся:
продаём овощи, громко
в поезде смерти
где у джедая появился острый клюв
18.
не годы делить - а наброски
грозы под грифом "может быть"
и музыку разливать в джентльменных
"это не то/ розовая пантера чувак"
оглохшие линии к берегу льнут
стряхивая, как банкноты, ненужные платья
кровят по ночам: "играй"
- но
дирижёр шипит на отсутствующих:
угораздило их вступить в партию звука
спят между ними теперь пресноводные пилы
так и с серьгой берёзовой:
может быть ничьей
и помеченной к перечтению одновременно
может жевать расснежённое слово
будто ветер-понтонщик
на часок ей отдал вычитание
19.
деревянная музыка
упавшая на ребро
если это был ключ, то он удался
на вечер, на ветер –
парикмахерские сумерек
перебивчивые каналы везения
из опустевшей фан-зоны
слежу вспять за временем, любым
за переключением политических практик
например: "ушёл на х*й
ценю всех вас, особенно покрытосеменных"
20.
чьё пиво ты станешь пить
безответно на крыше
устаревшего модуля? –
хрустя, замерзая
как страница из прописи сигаретной
а прежде – рука задержавшая дым
"ваше соломенство ищет зубную роль?
да, ваше зажжёнство" –
утешаясь до утренних штаников
животное номерное беспорочно съедая
переучиваясь
из мосье петепра в республиканца
даже ложь твоя – не худший из переводов
на язык волокнистой суши
привязать бы её за что нибудь:
за ноту
за игрушечную национальность
21.
когда выгорает сердцевина
у высочайшего градусника
оседает пыль-значение:
строящие метро бессудны
как скандинавские перчатки для бокса
некоторые ягоды
знают их как путников без одежды
другие – как повод к счастью
ни о чём не ведать
а они даже и не против
впадать словно обугленный траулер
в носы окаменевшим статистам
ангелам же лопаток бараньих
запрещают рассуждать слишком длинно
о перелётных вилках с восемью острыми хвостами
пусть сии алфавитные неофиты
избавляются от тех кто помогал
гладко выбритому аккордеону
и каштану невежд
и размалёванным субмаринам сочетавшим
ритуальность и скрытность
22.
в месяц выволоченный солнцем-медведем
никак не разгонится комедия
до скорости упавшего звука
цветомонтаж томления
где смеха –
с дамский свист
а игра со словами сломана
осыпана трупами ножниц
может ли стать политикой
скрытная роба пуха
прочитанная мимо
цветущих и бликующих машин?
или – опрокидывающая выжданность камней?
разделение повторимо: целый год
пришпиленного к стеклопоезду времени
много ещё круженых-ряженых
с заточками из метана
не страшно любовь инжектить
под кружево амбажеманское
23.
дорого пришёптывание обходится
мельницам ветряным
и текстам с разветренным авторством
даже и донкихотское
знание дорог отпылало:
чудовищ освищем мерою спичек
в трамвае оцеженном, карантинном -
скоромный ли ответ пересмотрим
расселим ли размен для приличия?
