Строкой февральской пишется легко
о солнечности майских предисловий,
где ки́пенно разлито молоко
цветением дурманяще-вишнёвым.
В тени забора прячется сирень
в убранстве фиолетово-персидском,
и ластится трепещущая тень
лоскутиком ромашкового ситца.
И верится: всё будет хорошо
в полях душистых летних разнотравий,
где дышится привольно и свежо,
а день грядущий радостен и славен…
