Я их храню в душе и на бумаге.
Прости мне, если при смерти забуду.
Написаны чернилами любви
с вкраплением отваги.
Прошедшие по жизни к почестям и суду.
Раздавленный разлукой молчаливых дней,
Я их пойму на скалах в виде были.
Там видно напрочь все: кто молодец,
а кто был истинный злодей,
Кто умерли вдвоем, а кто давно уплыли.
Я их еще храню на жестком диске —
Бумага ветхая, а душа пропита.
Домашнее вино, твои стихи —
я поселился в зоне риска.
«Твои стихи» сектор ожил, а «ось» разбита.
