Ты рассуждаешь вслух о вчерашних ливнях,
Солнце рисует жажду на сжатых ладонях.
Как это странно, судьбу сочинять из линий
Стенам, пестрящим одной иконой.
Я не виню тебя в том, что люблю теряться,
дом запугал беспощадно сырым уютом.
В тридцать, наверное, молиться как и в двадцать,
Пристань пугает и время срезает минуты
Будто слой раны на утро внезапно зажившей,-
Помни, принцесса,
нежность сильнее оружия.
Он поглощает ужин, давно не играя в принца
Ибо он принцем вовеки тебе не нужен.
Завтра моря наградят короной,
Синие камни с души и ему на плечи.
Тонет печаль твоя в буре чужих церемоний,
Только молчаньем давно уж никто не лечит…
О, метелик уже більше не метелик? Бо тримає в руках кирку, якою пробиває собі у стіні лабіринту вихід до нових горизонтів? Лабіринту, що його ходами літати вже більше не може. Ще й кирка російського виробництва
