В двадцатых числах августа (тот год
был близорук и косолап,
и номером не обзавёлся)
я познакомился с одним
днепропетровским люцифером.
Он был как рупор, сквозь который
орёт скабрёзности весна.
Я глох порою от его
безнравственных нравоучений.
Он содержал в себе когорту
весьма сомнительных существ:
порою ведал Бонапарт
дождливым левым полушарьем
и вёл спалить дотла Москву
свои щегольские войска;
порою друг пускался в дебри
пространных умозлоключений,
когда вели бедовый диспут
Огюст и Конт в его мозгу.
А как-то раз приятель странный
решил пожить наоборот,
и делать в жизни только то,
к чему питает отвращенье.
Последний раз его я видел
на книжном рынке. Торговал
бедняга мисками для кошек
и раздавал всем безвозмездно
осточертевший книжный хлам.
2008
