После возвращения из отпуска Хелен стало плохо. Что только не испробовал доктор, лучше ей не становилось. Осенняя погода навевала тоску. Попытки Джорджи развеселить Хелен своими разговорами не приносили успеха. Хелен чахла, лежа у себя в комнате на высоко поднятых подушках. Ее кожа казалась почти прозрачной, глаза, словно, провалились в душу и смотрели оттуда с немым укором, руки, будто иссохшие ветки, неподвижно лежали поверх белоснежного одеяла.
- Доброе утро, дорогая! – Джорджи вошла в комнату и распахнула шторы. – Смотри, какой сегодня солнечный денек!
- Джорджи, закрой шторы немедленно! Свет мне слепит глаза!
- Хелен, твои глаза привыкнут! Невозможно сидеть все время в темноте. Просыпайся!
- Я не хочу просыпаться. Лучше не проснуться вообще.
- Хелен, перестань. Сейчас умоемся, причешемся, позавтракаем.
- Зачем?
- Что зачем?
- Зачем мне умываться, причесываться? Разве я куда-то иду? Разве меня кто-нибудь видит? Какая разница, как я выгляжу здесь в постели?
- Хелен, разница есть! Ты это делаешь для себя, иначе совсем опустишься!
- Для себя? Нет, Джорджи, скорее я это делаю для тебя. Даже не так, это ты делаешь для меня, я же ничего сделать не в состоянии.
- Ничего, дорогая, мне не трудно и приятно. Вот секунду, - Джорджи махнула щеткой из натуральной щетины по седым волосам подруги, и они кудряшками распались по подушке. – Вот, ты теперь красивая. Скоро придет доктор, посмотрит, как действуют новые уколы. Ты поправишься.
- Джорджи, не смеши меня! Я красивая? Да я страшна как сама смерть!
- Хелен, даже не упоминай ее!
- Чего ты боишься, Джорджи? Она же не за тобой идет, а за мной. Скоро свидимся.
- Хелен прекрати! Ты доведешь меня до нервного срыва этими разговорами!
К полудню пришел доктор. Джорджи пожаловалась ему на состояние духа подруги.
- Добрый день, Хелен! О, вы сегодня выглядите намного лучше.
- Вы издеваетесь, доктор?
- Что вы, Хелен, я бы не посмел! Легкий румянец на ваших щечках и солнечные блики в волосах значительно украсили вас, еще бы добавить блеска в глазах, а то они совсем потухли.
- А из-за чего им гореть, доктор? Жизни нет, так, прозябание.
- Ничего, Хелен, потерпите, еще немного и лекарство должно подействовать.
- Вы действительно так считаете, доктор?
- Я очень надеюсь, Хелен, очень. Если что, выпишем более сильное средство, я нашел информацию о нем в одном исследовательском научном центре.
- Нет, доктор! Не хочу!
- Но надо же выздоравливать, Хелен!
- Зачем? Я похожа на старый изношенный механизм с истекающим сроком годности. И никакой ремонт тут не поможет, только полная замена запчастей, а в случае с человеком это невозможно.
- Хелен, не говорите так!
- Полно, доктор, не надо зря меня обнадеживать, я не хочу. Что я буду делать?
- То же, что и раньше, Хелен, писать, выступать, путешествовать, жить!
- Я устала, доктор! Я столько уже пережила в своей жизни, и не только свою судьбу, но и судьбы героев моих книг. Я привыкла жить ярко, если не в действительности, так хотя бы на страницах моих произведений, а сейчас что? Я даже волосы самостоятельно расчесать не в состоянии! Я так не хочу! И не могу!
- Хелен, мне очень жаль, я делаю все, что могу.
- Я знаю, доктор, знаю… Но я устала от всего этого…
- Я понимаю, Хелен, наверное, но я не могу этого принять, я буду бороться за вас до последнего шанса! – и доктор тихонько закрыл за собой дверь.
Под дверями его ждала взволнованная Джорджи со слезами на глазах, теребя в руках мокрый платок.
- Доктор, ну что?
- Не знаю даже, что вам сказать, Джорджи. Лекарство наверняка действует, но сломлен ее дух, она не хочет выздоравливать, а психологический фактор играет очень большую роль.
- Что же делать, а?
- Не знаю… Пригласите к ней гостей… Детей, внуков, родственников, кого-то из друзей, может это ее порадует.
К вечеру стали стекаться гости. Первым приехал сын Уильям с невесткой Кетрин и маленькой Элизабет, затем доктор с супругой Хлоей и маленькой Леоной, потом приехали литературный агент Софья и редактор Майкл Кингстон, подруги Роуз, Мария и еще несколько близких знакомых. Все собрались в гостиной в ожидании хозяйки дома.
- Джорджи, ну где же Хелен, зовите ее скорее, - спросил доктор.
- А я ей не говорила, что вы все придете, - смущенно прошептала Хелен на ухо доктору.
- Как? Почему?
- Ну она бы отказалась, стала бы ругаться и запретила бы кого-либо приглашать…
- А вы считаете, что сейчас она ругаться не будет?
- Будет, но пути отступления отрезаны, она вынуждена будет спуститься вниз.
- Вы думаете, Джорджи?
- Надеюсь.
- Она вас убьет!
- А вы пойдете со мной, при вас она постесняется, а двоих не убьет.
- А вы интриганка, Джорджи!
- Я просто очень хорошо ее знаю.
- Ну что ж, идемте! На ваш страх и риск!
Джорджи постучала в комнату, и они тихонько вошли с доктором в комнату.
- Хелен, - позвала Джорджи. – К тебе гости.
- Хелен, ты спишь? Хелен? – испуганно переспросила Джорджи, пропустив бросившегося к кровати доктора, и через минуту кинулась с рыданиями к подруге, увидев, как бессильно опустился на стул доктор.
- Хелен, пожалуйста, прошу тебя, очнись, дорогая, - Джорджи вся в слезах целовала щеки и руки подруги, но та лежала неподвижно, и, казалось, мирно спала. Лицо ее было таким умиротворенным, даже помолодевшим, морщинки разгладились, губы улыбались.
- Доктор, сделайте же что-нибудь, - взмолилась Джорджи.
- Все, Джорджи, все. Она больше не с нами.
Рыдания Джорджи услышали внизу, первым взбежал по лестнице Уильям.
- Что? Джорджи? Мама? – и в секунду, все осознав, упал на колени возле кровати.
Через минуту комната была полна людей. Кетрин с маленькой Элизабет на руках плакала, положив руку на плечо мужа, чуть в сторонке стояли, обнявшись, Хлоя и Леона. София рыдала на плече у Майкла, подруги пытались успокоить Джорджи.
- Вот и пришли в гости, - тихо сказал кто-то.
Похоронная процессия была очень торжественной, людей, которые пришли проститься с Хелен, оказалось такое огромное количество, что полиции пришлось перекрыть дорогу, ведущую к ее дому. Цветами были уставлены все комнаты, веранда, дорожка, ведущая к дому, причем большинство из них были ее любимые фиолетовые ирисы. Пространство вокруг фамильного склепа напоминало цветочное поле.
- Ты всегда будешь с нами, дорогая, - шептала Джорджи.
- Я всегда любил тебя и гордился такой матерью. Прощай.
- Любимой писательнице от поклонников таланта.
- Лучшей подруге и самому мудрому человеку.
- Спасибо тебе за то, что ты нам подарила, за то, что отдавала часть своей души людям, поэтому ты всегда будешь жить в наших сердцах.
ID:
460890
Рубрика: Проза
дата надходження: 16.11.2013 15:06:46
© дата внесення змiн: 25.01.2020 20:47:17
автор: kostyanika
Вкажіть причину вашої скарги
|
