- Здравствуйте!
От неожиданности я вздрогнул. Шёл, понимаешь, задумавшись о чем-то своём, а тут это не то приветствие, не то окрик. Оглянулся. Ко мне обращался странный человечек пенсионного возраста, мимо которого я проскочил миг назад. Лицо его расплылось в улыбке - ну точно как у Пса из «Бременских музыкантов», а голубые до прозрачности глаза сверкали радостью встречи.
- Счастьявам! - снова выкрикнул он, сливая два слова в одно и замахиваясь палкой.
Первая встреча
Мы переехали в этот район города недавно, так что я ещё толком не знал даже соседей по дому, не то, что по двору. Но этого дедка пару раз видел из окна, когда разглядывал с полуторагодовалым сыном «уисю» (улицу, в переводе с Володькиного). Как и тогда, на нём были коричневые спортивные штаны с обвислыми коленками, синее пальто неопределенного материала и забавная кепка: помесь будёновки с бейсболкой. Рядом вертелась средней лохматости дворняжка цвета прелой листвы. Она ни секунды не стояла на месте, то отбегая от хозяина на пару метров, то прилипая к его ногам, шмякалась на влажный асфальт и снова вскакивала.
- Простите? - спросил я, опасливо поглядывая на палку, которую он так и не опустил. - Вы что-то хотели?
- Просто пожелал вам счастья, - тихо ответил он, гася улыбку. По-птичьи склонил голову к плечу и внимательно-внимательно посмотрел мне в глаза.
Не знаю почему, но я смутился. Отвел взгляд, пожал плечами, хмыкнул и заспешил дальше - по своим делам. Шагов через двадцать не выдержал и оглянулся. Он стоял всё в той же позе, только палку вернул в исходной положение - к земле. Чем вовсю пользовалась его собачонка, напрыгивая на неё и покусывая с довольным тявканьем.
«Глухой телефон» сообщает…
- Это, должно быть, Леня Счастьявам, - сказала жена, когда я ей рассказал о чудаке. В отличие от меня, Оксана уже перезнакомилась с половиной двора. Такая уж у неё натура - общительная. Поначалу меня, человека, в принципе, замкнутого, это бесило. Но после шести лет совместной жизни - ничего, попривык. Равно как она к моим «тараканам».
Согласно данным «глухого телефона» (Оксане сказала соседка, которой сказала другая соседка, знающая историю Лёни из уст третьей), дедок был кем-то вроде дворового сумасшедшего. Но - тихого. Несколько раз в день выгуливал свою собаку Мошку, приставал ко всем с пожеланиями счастья, являлся любимцем малышей, мишенью для дурацких шуток подростков и пустым местом для взрослых. Раньше он вроде бы был нормальный, но похоронив лет десять назад жену, легонько тронулся умом. Родственников у него нет, живёт сам в трёхкомнатной квартире.
Больше «глухой телефон» ничего Оксане не сообщил, да я, впрочем, и не особо интересовался, что за фрукт этот Лёня. Нашу стройфирму завалили заказами, так что домой забегал, «чтобы не забыли, как выглядишь» (жены выраженьице). Она тоже была вся в делах и заботах. Вовку в сад решили отдавать только с двух лет, а Ксана не только с мальцом сидела, но и занималась переводами. Девчонки из бюро, в котором она трудилась до декрета, периодически подбрасывали работёнку, да и через Интернет клиентов находила.
С Лёней мы периодически сталкивались во дворе. Он выкрикивал своё «Счастьявам!», иногда пытался вступить в разговор, но ни я, ни Оксана не считали нужным с ним беседовать. Ведь мы уже были теми самыми взрослыми, которые его не замечали.
Печать беды
Неприятности навалились разом, разбив нашу устаканенную жизнь вдребезги. В течение месяца Вовчик умудрился подхватить воспаление лёгких, потом - грипп, сломать руку, выбить зуб и чуть не убиться, вскарабкавшись на высокий стул. Щекастый весельчак-карапуз сдулся, как шарик. Он потерял пару килограммов, стал без конца плакать, вскрикивал ночь напролёт.
Оксана с синяками под глазами от бессонницы таскалась с ним по больницам, но толку не было - антибиотики вылечили воспаление, гипс помог срастись косточкам, но рыдания и ночные концерты не прекратились. Мы поили Вову успокоительными настойками, купали его в травах, ходили с ним в церковь, пытались не давать спать днем - всё напрасно. С вечера он высыпал от силы полтора часа, а потом колобродил до утра.
Засунув подальше свой скептицизм, решили двинуть по бабкам. Когда шли к остановке автобуса (ехать к рекомендованной ксанкиными знакомыми кудеснице предстояло с двумя пересадками), встретили Лёню. Он, похоже, поджидал нас, потому что рванул с другого конца двора, перепрыгивая вслед за Мошкой чуть подёрнутые ледком лужи. Счастьявам был на удивление хмур и обошёлся без своего традиционного приветствия. «Не едьте, - с трудом переводя дух, выдал он, схватив Оксану за рукав. - Вам не надо туда ехать. И опасно, и - не поможет».
Жена нетерпеливо дернула рукой, вырываясь из его некрепкой хватки, а я, не меньше Ксанки измотанный бедами последних месяцев (кроме несчастий с Володькой, начались «засады» на работе - мы сидели без заказов), схватил старпёра за грудки и, удивляясь его легкости, отволок к стоящей метрах в пяти лавочке. По пути отшвырнул Мошку, кинувшуюся на защиту хозяина. Взвизгнув, она мячиком отлетела в припорошеный снежком кустарник. Из которого тут же принялась выбираться, то ли ойкая, то ли лая.
Я посадил Лёню на лавку и зашипел, брызгая слюной прямо в его прозрачные глаза: «Не смей больше к нам приближаться. Понял, придурок?!». И, не дожидаясь ответа, пошёл к своим.
- Ничего-ничего, - запричитал он вслед. - Я помогу. Я, конечно, помогу. Если только…
Что «если только», я уже не расслышал. Прицепил Оксанину ладошку к своему левому локтю, подхватил правой рукой сынулю и поволок их к остановке. Жена благоразумно промолчала, а Вовчик, обхватив мою шею, прошептал на ухо свое первое предложение: «Дядя холоси». Мы даже не представляли себе, как он прав.
Всё хуже и хуже
На обратном пути от бабки, которая лила воск на блюдце, что-то там выкатывала яйцом и поставила однозначный диагноз: «Сглаз!», мы попали в аварию. Автобус занесло на зацелованной морозом трассе. Он съехал в кювет, где и грохнулся на бок. Среди травмированных оказалась и Оксана, которой осколки стекла распанахали щеку. Плюс - два сломанных пальца на левой руке. Домой добрались поздним вечером, мёртвые от усталости и потрясений. Почти сразу завалились спать. Через час Вовка начала кричать. Он голосил так, будто его резали на мелкие кусочки. А мы, с трудом продрав глаза, готовы были орать вместе с ним.
Через неделю я и Оксана буквально бились головой о стену. Сын подхватил насморк, стал задыхаться ночами. Которые становились всё тяжелее и тяжелее.
Меня отправили в безоплату, а жена переругалась с бывшими коллегами, которые, как оказалось, откусывали солидную часть причитающегося ей гонорара. Жизнь в прямом смысле слова повернулась к нам задом.
Приглашение Мошки
Я волок домой хлеб, молоко и очередную порцию лекарств, когда кубарем вылетевшая из подъезда Мошка чуть не сбила меня с ног. «Ты опять хочешь получить?» - поинтересовался я, показывая ей сапог сорок шестого размера. Она, будто поняв, мотнула из стороны в сторону головой, а потом, хрипло тявкнув, сделала пару шагов к подъезду и оглянулась, словно приглашая следовать за ней. Опять немного прошлась. Остановилась. Повернула забавную мордашку с коричневой бабочкой между глаз и повела ею от меня к двери. «Ты зовёшь меня туда? - проявил я чудеса смекалки. - А хозяин твой где?».
- Да там же! - рявкнула она почти по-человечески. И вновь подтянулась к подъезду.
- Ну, пойдем, посмотрим, - решился, наконец, я. И мы пошли.
Неземная песнь
- Привела? Ах ты, умница моя, - он говорил тихо-тихо, но в почти пустой комнате звук усиливался, так что казалось, будто Лёня выкрикивает в присущей ему манере.
Когда Мошка подвела меня к полуоткрытой двери и прошмыгнула внутрь, я поколебался лишь мгновение. «Человеку, наверно, плохо. Надо скорую вызывать. А, может, окочурился уже», - думал, пробираясь по тёмному коридору (выключатель обнаружить не удалось) к комнате, в которой неярко горел свет.
Он не умер. Пока. Лежал, укутавшись в груду одеял - маленький, беззащитный гном в огромной комнате, похожей на склеп. Стол со свадебной фотографией (надо полагать, Лёни с женой, но рассмотреть не удалось - настольная лампа стояла на табуретке у кровати Счастьявам), пучки каких-то трав на двух стенах. Нарисованная от пола до потолка дверь на третьей. У четвёртой - кровать с хозяином квартиры.
- Подойди и дай мне руку! - голос властный, совершенно не похожий на его обычный заискивающий тон. И глаза - как не его. Не прозрачные, а налившиеся бог весть откуда взявшейся синевой - густой, с крутящимися в ней искорками.
Я подошёл. Точнее, не я, а мои ноги. Мне же хотелось бежать отсюда. Бежать без оглядки!
- Как же вы боитесь неведомого, - прошелестел он, горько усмехаясь. Потом закашлялся и, будто наказывая себя за напрасную трату сил, стукнулся головой о железное изголовье кровати. Скривился, резко сел и, ухватив меня за руку, которая сама протянулась, запел. Неземную мелодию и чудесные слова подхватили травы, Мошка и хор голосов за приоткрывшейся нарисованной дверью. Моя голова пошла каруселью и последнее, что я запомнил, были слова: «Я очищаю вас от скверны, освобождаю от порчи, передаю…»
Я - как он
Очнулся я дома, абсолютно ничего не помня. По словам Оксаны, меня привели Ахтырцевы с пятого этажа (даже не представляю, кто такие), выудив из сугроба. Два дня провалялся с температурой. Потом мне резко полегчало. Как и всей семье. Вовка не только стал спать ночами, но и ни разу с того времени не заболел. Впрочем, я и жена - тоже. Вскоре Ксана вышла через Интернет на солидную организацию, которая предложила ей работу по контракту. И продлила его на пять лет уже через три месяца!
У меня тоже всё разрулилось. Пережив кризис - далеко не первый и, увы, не последний, наша фирма заработала пуще прежнего. Деньги потекли рекой, жизнь стояла к нам верной стороной. А в душе что-то скреблось. Сначала маленькой мышкой, но чем дальше - тем больше.
О том, что Лёнина квартира вместе с хозяином и собакой сгорела дотла, я узнал опять же от Оксаны. Через полгода после того, как это случилось. А случилось в ту же ночь, когда Ахтырцевы приволокли меня чуть живого домой.
О том, что он обладал ДАРОМ, я стал догадываться лишь теперь, десятилетия спустя. Потому что начал вспоминать. И понимать. Выходить на улицу и желать счастья. Всем!
Я не знаю, сбываются ли мои пожелания. Но уверен, что без них мир станет хуже.
Счастьявам!
Александр АЛДОЕВ (Он же – Андрей КРИВЦУН).
ID:
412775
Рубрика: Проза
дата надходження: 26.03.2013 19:32:06
© дата внесення змiн: 26.03.2013 19:32:06
автор: Андрей Кривцун
Вкажіть причину вашої скарги
|
Только ради такого комметария стоило это писать 
Сосед тут у меня приболел. Так, вродя не рыдал...
Как и я...
