«Таково свойство душ благородных: они ничего не хотят даром, тем более – жизнь.
Кто из черни – тот хочет жить даром; мы же, другие, кому жизнь – дана, мы постоянно размышляем: что лучшее дать нам взамен!»
Так говорил Заратустра. Ф. Ницше
______________________________________________________________
Мир, застроен массой домов, но не все дома были такие, как этот. Хоть внешне, он и был «обычным домом», всё же разница была и была она подчёркнута не каким-нибудь архитектурным стилем или количеством ступеней, ведущих к двери. Разницу создавали именно те, кто населял этот дом, те, кого люди зовут — жильцами. Довольно-таки странно осознавать, что мир, где якобы человеколюбие развивалось широким флагом над каждым днём, семья состоящая из трёх взрослых и девятнадцати детей, по сути была большой редкостью. И в самом деле, какой безумец бы сегодня отважился быть родителем целой оравы детей, которые несутся напролом всему, что называется порядком? Девятнадцать несмолкаемых голосов, желаний, просьб и требований, топали ногами, таскали вещи взрослых с места на место, что-то разбивали и строили вокруг себя. Самый младший — ещё только учился ходить, а самый старший — уже на днях, должен был получить паспорт и уже чувствовал себя самостоятельным членом, этой удивительной семьи. Девять мальчиков и десять девочек, отлично ладили между собой, не смотря на то, что многое у них было общим. Крупный мужчина, которого они дружно звали своим отцом, старательно направлял мышление своих детей в сторону взаимоуважения, в сторону умения дружить, понимать и судя по детям, у него это получалось довольно-таки хорошо. Этот наученный жизнью человек, понимал себя, как «паровоз», который несёт ответственность за всё то, что было тесно связанно с ним. День ото дня, он пыхтел курительной трубкой и смотрел из под своих косматых бровей на свою семью, глазами любящего отца и мужа. Его женой, была худенькая женщина, глядя на которую, даже нельзя было представить, откуда в ней могло быть столько сил, столько любви к своим детям и мужу, чтобы ежедневно быть матерью и женой. Дети любили её, они всегда знали, что за строгим взглядом матери, за её внимательными глазами, живёт самый дорогой им человек.
На самом деле, из девятнадцати детей, Роза родила своему мужу только троих. Остальные, были детьми, которые в своё время, чем-то не подошли своим родителям и были в силу различных обстоятельств, оставлены в детских приютах, родильных домах или просто на улицах. Ни одна из этих причин, не могла быть убедительным поводом для таких поступков, потому что убедительных поводов в таких случаях — не существует вообще, с чем были согласны Роза и её муж Азор. Обоим взрослым, было очень стыдно за такую реальность, было стыдно до такой степени, что понемногу круг их общения сужался, пока не стал совсем уж размером с обручальное кольцо. Их взгляды и высказывания, травмировали слух окружающих, потому что не содержали в себе ни одной молекулы жалости к тем взрослым, которые неустанно делили детей — на своих и чужих. Даже старенькая мать Азора, будучи совершенно доброй и милой старушкой, говорила когда-то, когда была ещё жива: «- Азорчик, сынок, тебе пора становиться отцом, тебе нужны свои дети. Сколько можно носиться с чужими?». В то время, Роза ещё не родила ему ни одного ребёнка, но в их семье уже было двое взятых из приюта детей. «- Мама - отвечал раздражённо Азор — где ты находишь эту разницу между теми, что у меня уже есть — и теми, которых Роза ещё не родила?». «- Ах, Азорчик, они ведь будут твоей крови, они будут тебе родными, как ты не понимаешь этого?». «- Ты говоришь глупости, мама» - заканчивал этот разговор Азор и никак не мог понять, откуда в женщине, воспитавшей своих детей, берётся эта дурная уверенность в том, что кровь вообще, что-либо значит в отношении к детям.
Когда Азор встретил Розу, свою будущую жену, когда они впервые раскрыли себя друг другу, он понял, что не одинок в своих взглядах, потому что Роза была необыкновенной женщиной и единственной, кто сказал ему: «- Дети? Это первые мои друзья. Я многому научилась у них, хоть пока и не родила ни одного. Я их всех люблю...». В том, что Роза понимала о чём говорит с такой лёгкостью, Азор убедился очень скоро, когда они вместе вышли из детского приюта, неся на руках по одному ребёнку. Не было ни одного случая, когда бы он услышал от своей жены слова сожаления или усталости от своей жизни. Время только укрепляло уверенность в том, что Роза — была той самой женщиной, без которой сам Азор, не смог бы сделать и четверти того, что называл своим счастьем. Он иногда говорил ей: «- Если бы ты жила где-нибудь на другом материке, чтобы было со мною? Я настоящий счастливчик, Роза...». Но были и мысли, которых, Азор никогда не озвучивал. Это были мысли о женщине для мужчины, о мужчине для женщины, о том, что помимо плотского влечения, для крепкого союза нужно нечто большее, нечто более весомое и глубокое. Сама жизнь, её многоликость, день ото дня показывали Азору разрушенные браки, манипуляцию детьми, вовлечение детей в интриги друг против друга, всю эту гадкую диктатуру больного эгоизма, который основывался на обычной глупости и безответственности. Ему было невыносимо больно слышать оправдания этому всему, которые с ниагарской бесконечностью падали с экрана телевизора. У всех этих нищих духом людей, никогда не хватало мужества просто молчать, чтобы внутренний голос сказал о самом главном: «хватит уже казаться, пора признаться себе, что ты просто не удался, но ещё многое бы мог, знай ты о честности в отношении себя самого». Но внутренний голос, как и форель — живёт только в чистых, горных источниках. Он весьма избирателен. Азор, относил его к аристократическим качествам, которые отделяют плебеев от редких, сегодня — одиноких и нужных миру.
Таков был, этот обычный с виду дом, в котором жили необычные люди.
ID:
360726
Рубрика: Проза
дата надходження: 29.08.2012 19:17:13
© дата внесення змiн: 30.08.2012 00:16:57
автор: Samar Obrin
Вкажіть причину вашої скарги
|
