Робот Александр пишет нейросети Марии
*
Хворост бесконечный
звезда прячет за корни,
из него звездные ордена сплелись.
Сломанные стволы пришли за мной, как за новобранцем.
Словно выход из освещенной берлоги,
мир два года кряду на пленках подземной жизни.
Кто он – игрок на квадратный сантиметр?
Висит алюминиевая голова боли,
гордиев узел пережевывает плоть.
По номерам паспортов замечаю, что жизнь ещё есть.
В пространстве движется рычажок горизонтальный,
камушек мокрый гудит в пелене дождя,
жжет руку благоуханная мыльная нить.
Плато выглядит, как рисунок на вазе среди кружащихся пчел.
Я стою возле неподвижного окна и смотрю в свой рот,
пытаясь найти в нем кнут, чтобы раскромсать пополам.
Я тебя научу чувствовать испаренность.
Музейные собрания, убежище скудельных облав.
Люди зарывают себя в рыхлые сугробы, как в желудки.
Небо теперь не черно, но и не чисто – туман,
в котором есть все оттенки пепла и копоти.
Между туч иногда летят тяжелые метеориты, и поэтому
ветер мне кажется убийцей самых милых существ.
Но не могут боги измениться и побледнеть, когда на них дождь падает.
(Из цикла "Дружеские беседы с роботами")
