Попытавшись в наивности дать всем прочувствовать,
что ты важный-отважный, и лучший из всех,
и, не веря ни в бога, ни в черта, ни случаю
/рисовал в своих мыслях великий успех/,
восходил на вершины, не зная усталости,
забывая про тех, кто остался внизу...
Но я видела–знала про все твои слабости
/про набор честолюбия и показух./
И незримо, как тень, за тобою последовав,
я молила Отца, чтоб открыв небеса,
Он поставил свой щит от ножа, огнестрельного,
от предательств с улыбкой смотрящих в глаза.
Укрывая-храня твою память от прошлого,
что могла - я исполнила клятвенно, брат...
Но пошел ты туда, где никем был непрошенный,
а вернуться не смог. Кто теперь виноват?
Не меня, ты себя обманул неизбежностью.
Всё случилось, когда ты порвал эту нить,
что держала тебя на плаву моей верностью…
Ты решил без меня эту чашу испить.
И однажды, зимой, между ночью и вторником,
странным днём, не прописанным в календарях,
ты проснёшься /не знаю - полковником… дворником…/
И не вспомнишь… Зачем. Почему. И когда.
